Имам Шамиль: от науки к мифологии одна тема и 2 сообщения

Victor

Итак, значил дело в том, что существует региональная традиция образа имама Шамиля. И преодолеть ее нельзя - в публичное научное пространство иные точки зрения не пускаются, а такие работы - маргинализуются.

Но почему так сложилось? За этим есть какая-то социальная предпосылка, чей-то социальный запрос?

ну.. Думаю, это связано с развитием советской историографии, в которой до середины 1980-х годов не поощрялась проблематика, связанная с Кавказской войной. А когда стало писать можно, то все на перебой стали восстанавливать справделивость и воскрешать забытых героев. Думаю, что так 

То есть перед нами реакция этнической интеллигенции на возможность работать со своим прошлым, которая раньше была под запретом. И тогда получается, что все дело в становилении регионального сознания, а вовсе не в плохих историках. Просто историки, чо часто бывает с гуманитарной интеллигенцией - возглавили процесс формирования национальной мифологии.

В связи с этим у меня такой вопрос. А внутри Дагестана - насколько однозначное отношение к Шамилю? Есть ли какие-то этнические группы, оценки которых не совпадают? Образ Золотого Века Шамиля - он объединяет всех?

А есть ли художественные фильмы о Шамиле? И будут ли такие сняты в ближайшие время?

eefremova

А есть ли художественные фильмы о Шамиле? И будут ли такие сняты в ближайшие время?

то, что есть - это лубок основанный на стереотипах. 

Victor

То есть перед нами реакция этнической интеллигенции на возможность работать со своим прошлым, которая раньше была под запретом. И тогда получается, что все дело в становилении регионального сознания, а вовсе не в плохих историках. Просто историки, чо часто бывает с гуманитарной интеллигенцией - возглавили процесс формирования национальной мифологии.

В связи с этим у меня такой вопрос. А внутри Дагестана - насколько однозначное отношение к Шамилю? Есть ли какие-то этнические группы, оценки которых не совпадают? Образ Золотого Века Шамиля - он объединяет всех?

формально обхединяет всех, потому что как-то не очень любят вспомнить об организации горской милиции - иррегулярных соединений русской армии, набиравшизся из местных жителей. То есть где-то "на кухне" от представителей того или иного жтноса негативные оценки услышать можно, но во всеуслышание - маловероятно 

Комментарий к докладу Сергея Манышева «Имам Шамиль: от науки к мифологии»

Доклад Сергея Манышева посвящен актуальной проблеме, которую можно рассматривать в качестве составной части масштабного историографического явления известного как «Кавказская война историографий». Докладчику не только удалось дать представление об особенностях развития регионального историописания в постсоветскую эпоху, но и привести красочные примеры из жизни мифического Шамиля, образ которого приобретает фантастические черты на страницах формально научной литературы.

Вместе с тем, построение доклада и некоторые его особенности провоцируют критику. Уже название доклада свидетельствует, что автор выписал Шамилю и исторической литературе о нем своеобразный «onewayticket». Знания о Шамиле в предложенной оппозиции трансформируются только в одном направлении, а именно от науки к мифологии. При этом докладчик оставляет нас в неведении относительно времени существования научных знаний о Шамиле и причин последовавших когнитивных метаморфоз. Представляется, что более подходящей и перспективной формулировкой проблематики было бы указание на исторический образ Шамиля, существующий и развивающийся между научными представлениями и околонаучными мифологемами.

Делясь любопытными наблюдениями о болезненности восприятия в Дагестане любых оценок Шамиля кроме комлиментарных, автор не пытается объяснить причины этого явления. Такой анализ мог бы стать ключом к пониманию специфической (ре)конструкции образа Шамиля в трудах историков, работающих в научно-образовательных институтах республики.

В заключении отметим, что докладчик весьма интригует читателя использованием такого определения как «дагестанская историческая наука» (это явно противоречит профанному представлению о существовании в РФ единой и неделимой – российской исторической науки). Думается, что обсуждение вопроса о наличии таковой может привлечь внимание участников проекта как часть большой проблемы провинциализации знания и научно-образовательного столицецентризма в России.

Амиран Урушадзе  

Victor

Комментарий к докладу Сергея Манышева «Имам Шамиль: от науки к мифологии»

Доклад Сергея Манышева посвящен актуальной проблеме, которую можно рассматривать в качестве составной части масштабного историографического явления известного как «Кавказская война историографий». Докладчику не только удалось дать представление об особенностях развития регионального историописания в постсоветскую эпоху, но и привести красочные примеры из жизни мифического Шамиля, образ которого приобретает фантастические черты на страницах формально научной литературы.

Вместе с тем, построение доклада и некоторые его особенности провоцируют критику. Уже название доклада свидетельствует, что автор выписал Шамилю и исторической литературе о нем своеобразный «onewayticket». Знания о Шамиле в предложенной оппозиции трансформируются только в одном направлении, а именно от науки к мифологии. При этом докладчик оставляет нас в неведении относительно времени существования научных знаний о Шамиле и причин последовавших когнитивных метаморфоз. Представляется, что более подходящей и перспективной формулировкой проблематики было бы указание на исторический образ Шамиля, существующий и развивающийся между научными представлениями и околонаучными мифологемами.

Делясь любопытными наблюдениями о болезненности восприятия в Дагестане любых оценок Шамиля кроме комлиментарных, автор не пытается объяснить причины этого явления. Такой анализ мог бы стать ключом к пониманию специфической (ре)конструкции образа Шамиля в трудах историков, работающих в научно-образовательных институтах республики.

В заключении отметим, что докладчик весьма интригует читателя использованием такого определения как «дагестанская историческая наука» (это явно противоречит профанному представлению о существовании в РФ единой и неделимой – российской исторической науки). Думается, что обсуждение вопроса о наличии таковой может привлечь внимание участников проекта как часть большой проблемы провинциализации знания и научно-образовательного столицецентризма в России.

Амиран Урушадзе  

Я во всем согласен с Амираном Тариеловичем) 

И еще один)

А после окончания Кавказской войны какое отношение было к Шамилю на Северном Кавказе? Были ли инициативы наименования местных объектов в его честь? И проводила ли царская власть какую-то политику, чтобы искоренить образ Шамиля из памяти народа, очернить его? Назывались ли местные объекты в честь "завоевателей"?

Victor

Комментарий к докладу Сергея Манышева «Имам Шамиль: от науки к мифологии»

Доклад Сергея Манышева посвящен актуальной проблеме, которую можно рассматривать в качестве составной части масштабного историографического явления известного как «Кавказская война историографий». Докладчику не только удалось дать представление об особенностях развития регионального историописания в постсоветскую эпоху, но и привести красочные примеры из жизни мифического Шамиля, образ которого приобретает фантастические черты на страницах формально научной литературы.

Вместе с тем, построение доклада и некоторые его особенности провоцируют критику. Уже название доклада свидетельствует, что автор выписал Шамилю и исторической литературе о нем своеобразный «onewayticket». Знания о Шамиле в предложенной оппозиции трансформируются только в одном направлении, а именно от науки к мифологии. При этом докладчик оставляет нас в неведении относительно времени существования научных знаний о Шамиле и причин последовавших когнитивных метаморфоз. Представляется, что более подходящей и перспективной формулировкой проблематики было бы указание на исторический образ Шамиля, существующий и развивающийся между научными представлениями и околонаучными мифологемами.

Делясь любопытными наблюдениями о болезненности восприятия в Дагестане любых оценок Шамиля кроме комлиментарных, автор не пытается объяснить причины этого явления. Такой анализ мог бы стать ключом к пониманию специфической (ре)конструкции образа Шамиля в трудах историков, работающих в научно-образовательных институтах республики.

В заключении отметим, что докладчик весьма интригует читателя использованием такого определения как «дагестанская историческая наука» (это явно противоречит профанному представлению о существовании в РФ единой и неделимой – российской исторической науки). Думается, что обсуждение вопроса о наличии таковой может привлечь внимание участников проекта как часть большой проблемы провинциализации знания и научно-образовательного столицецентризма в России.

Амиран Урушадзе  

в свое оправдание могу сказать, что я не рассматривал эволюцию образа Шамиля, потому что говорю о последних 20-25 годах, а в это время этот образ никак не эволюционировал. Лишь наполнялся все новыми и новыми несуществующими "фактами" 

eefremova

И еще один)

А после окончания Кавказской войны какое отношение было к Шамилю на Северном Кавказе? Были ли инициативы наименования местных объектов в его честь? И проводила ли царская власть какую-то политику, чтобы искоренить образ Шамиля из памяти народа, очернить его? Назывались ли местные объекты в честь "завоевателей"?

ну в честь покорителей называли. та ж беседка Барятинского в Гунибе, или памятник Аргутинскому-Долгорукому в Темир-Хан-Шуре. А очернить, как мне кажется, никто никогоне пытался