Мечети раздора. Закрытие мечетей на Кавказе: причины, риски и последствия 1119 тем и 2 сообщения

Совершенствовать законодательство нужно я полагаю. На сколько я понимаю реалии Дагестана я не могу открыть религиозную организацию и оформить под нее мечеть

цитата:

Said64

Борьба за право исполнять религиозные предприсания и борьба со светской властью за установление халифата - это разные вещи совершенно. 

а если борьба, скажем так, ведется методом дискуссии? за халифат...

Выскажу сейчас одну кромольную мысль в контексте обсуждаемой темы. Думаю, если бы сейчас я была бы молодой, со всей моей пассионарностью, с вечной активностью где-то участвовать, бороться с несправедливостью, неумением льстить и лукавить, подстраиваться, куда бы занесло меня сегодня мое обостренное чувство справедливости? Наверняка, оказалась бы именно в тех салафитских мечетях. Потому что всегда любила идти против потока, даже в "счастливую комсомольскую" молодость на семинарах по истории КПСС и научному коммунизму любила задавать вопросы, вводящие в ступор преподавателей. По сравнению с сегодняшним днем, все это были детские эпатажные забавы. У нынешнего поколения свои формы протеста. Они разные. Мы же говорим здесь о салафизме, как о способе социального, культурного, духовного протеста против царящей ныне вакханалии. Я- учитель в прошлом. За последние 15 лет 15 моих учеников погибло по обе стороны "баррикад". Зловещая цифра! Среди них были очень достойные мальчики и девочки. Я хочу собрать их истории и попытаться понять, почему они обрекли себя на этот страшный выбор.

Что же касается прагматики сегодняшнего дня? Названо много причин мусульманского раскола на Северном Кавказе  (я хочу говорить именно о нашем регионе), все они имеют место быть. И социальная неустроенность, и циничная коррупция, и правовой беспредел, и нравственная деградация и отсутствие всяких конечных целей национального пути. Да, да, да! Но мы- дети одной Горы. Мы все- творение одного Всевышнего. У нас есть один единственный путь к нему, просто идем мы в разных одеждах и разной походкой. Но давайте идти вместе! Другого не дано. И пока мы будем уничтожать друг друга, всегда найдется тот, что заселится в наш дом. Давайте, перестанем быть аборигенами, снимающими скальпы друг другу. Не надо ждать, пока спасательный жилет нам бросят из Москвы, или из Турции, или из Ирана... Давайте, перестанем произносить "этот салафит", "этот тарикатист", э"этот шиит", "этот сунит"... Ведь вы же читаете Коран, а там все написано... И час Корана настал. Истинного. А не того ликбеза, который нам предлагают. 

Может, мой монолог покажется кому-то беспредметным. Но столько конкретики уже наговорено, я просто предлагаю задуматься... Мы никогда в богословских спорах не докажем друг другу абсолютную истину. И халифат никому не дано выстроить в XXI веке. И не надо закладывать в его фундамент тела наших детей. Надо искать место ислама в XXI веке. И мой любимый Дагестан может начать этот большой разговор. И тогда ему будет не до закрытия мечетей. 

Уважаемые участники, хочу уточнить, что от своего имени в 19:26 я опубликовала комментарий Сулиеты Кусовой-Чухо. 

Комментарий от Дениса Соколова: 

"Попытки закрыть или заменить имамов на более лояльных Духовному управлению РД в салафитских мечетях  в Дагестане – это история с «Котрова», с мечетью на Венгерских бойцов, смена имама в Ленинкентской мечети, попытка закрыть мечеть в Хасавюрте, - отражают, на мой взгляд, несколько процессов.

Во-первых, в противостоянии официального духовенства с независимыми мусульманскими общинами и их лидерами первые периодически используют и административный ресурс, и правоохранительные органы. Этим практикам в Дагестане больше 15-ти лет только в новой постсоветской истории. Сельские и городские мечети в республике – главные центры не только духовной, но и политической жизни общества.

Во-вторых, при кажущемся единстве суфийский ислам не совсем монолитен. И речь не только о тех суфийских шейхах, вроде покойного Мухтара Кяхулайского, которые, с одной стороны, имеют или имели огромный авторитет среди мусульман, а с другой, - никогда не компрометировали себя ни связями с государством, ни участием в политике, ни контактами со спецслужбами. В самом Духовном управлении не все готовы к продолжению борьбы с инакомыслием с использованием государственной поддержки.

Провокации с мечетями направлены именно против религиозных лидеров, находящихся внутри лояльных государству исламских институтов, и стремящихся к консолидации мусульман республики, к примирению суфийского и салафитского направлений.

И, наконец, в-третьих, - речь идет о создании политической машины, которая была бы эффективной на всей территории восточного Северного Кавказа.  Объединила бы основные политические кланы Дагестана, Чечни и Ингушетии, официальное духовенство и силовиков, например, под руководством Рамзана Кадырова, который сейчас изо всех сил трубит во все трубы в преддверии истечения срока полномочий.

Четвертая причина может состоять во внутриполитических раскладах в среде руководства и силовиков в Дагестане.

На федеральном уровне в России преследование инакомыслящих стало главной политической идеей. А на региональном – это всего лишь способ укрепления личной власти и решение карьерных и экономических вопросов. Пример тому – недавний арест исламского правозащитника Мухаммада Магомедова.

В дальней перспективе этот нарастающий раскол может оказаться значительно большей угрозой для суверенитета, чем Имарат Кавказ".

Трудно не согласиться с Денисом, но возволю себе добавить. Сделаю это скорее как заинтересованный наблюдатель, чем как журналист, много работающий в поле и опирающийся на большой объем профессионально собранной информации, или как социолог с полевыми данными: это был "дисклеймер".

Мне кажется, что происходящее в Дагестане (в основном в Дагестане, но не только) вокруг салафитских мечетей - действительно не такая уж новая история, но именно сейчас она означает более высокие риски, чем, например, четыре - пять лет назад. Тогда, 4 - 5, 6 лет назад, в Дагестане существовало на уровне общества, в атмосфере, если угодно, твердое убеждение, что так называемые традиционалисты - это абсолютное, безусловное моральное и тактическое большинство. Было в целом хорошим тоном для людей в зеленых тюбетейках допускать формулировки типа: "Мы же с тобой прекрасно знаем, что порядок в Дагестане можно навести за неделю. И это могли бы сделать мы сами, без всяких федералов. Нас сотни тысяч, а их сколько? Горстка!" За этими высказываниями угадывался дух варфоломеевской ночи, которая в одном (я подразумеваю одно) - двух местах даже локально и устраивалась. Эти высказывания слышны и сейчас, но расклад очень сильно изменился. Не знаю, как это произошло, но моральный авторитет традиционалистов под очень большим вопросом у очень большого количества людей моложе 30 лет. Возможно, это поколенческий сдвиг, не знаю. Там, где размывается моральный авторитет, начинает размываться и тактическое преимущество. История с мечетью в Хасавюрте, за которую вышли тысячи людей - ровно про это. Те-кто-не-с-традиционалистами, по-видимому, необязательно салафиты, но их уже не горстка. Это пока прототип прочной группы, готовой к мобилизации, способной постоять за себя и свои интересы. Прототип - потому, что не все внутри нее единомышленники. Но судя по Хасавюрту, прототип очень даже действующий.

Если угодно немного московских аналогий, это как с ларьками. Три года назад на снос ларьков в Москве никто не обратил бы никакого негативного внимания. Снесли и снесли. Возможно, мечеть на Котрова и три года назад было бы сложно отжать по-тихому. Но это явно было бы проще, чем сейчас.

Ситуация изменилась, старая схема - лояльное традиционалистское большинство против горстки условных врагов-салафитов - и всегда-то была кривой, потому что по сути вовлекало светские власти в безнадежное для них дело чужого внутриконфессионального противостояния. А теперь она совсем неадекватна.

О том, какой может быть новая - должен быть отдельный разговор, предлагаю Наиме его как-нибудь устроить.

Почему старая так очевидно просела именно сейчас, очевидно: 1. кончился благоприятный экономический период, возросла конкуренция за ресурсы. Это обострило внутриполитические конфликты. Раньше они более или менее циклически обострялись в периоды борьбы за власть, сейчас стали перманентными в ситуации борьбы за сокращающиеся ресурсы. 2. Сирия и Турция сдвинули в сторону протеста и нелояльности тех, кто до начала военных операций РФ в Сирии и краха отношений с Турцией был нейтрален или даже условно лоялен. Этот фактор нельзя недооценивать, он очень "накачал" суннитскую идентичность молодежи и по сути противопоставил ее нескольким другим идентичностям - например, с исламом в изводе ДУМ, как его понимали, например, родители.

Зачем на этом фоне провокация конфликтов вокруг мечетей? Затем, что в условиях сокращения ресурсов одним политическим группам надо показывать свое преимущество над другими и непригодность других по сравнению с ними. Например, преимущество как миротворцев, когда надо будет гасить конфликт. Или наоборот преимущество способности к силовому подавлению того же конфликта.

Затем, что провокация массового выступления дает оперативные возможности для обновления списка неблагонадежных, настоящего, а не того гаргантюанского, который есть у любого участкового ради палок.

Наконец, затем, что крупный конфликт - это безусловные, гарантированные деньги в ситуации, когда больше нигде и ни у кого денег не остается.

Думаю, что третья упомянутая мной позиция - про провокацию большого конфликта - это пока скорей сценарий будущего, и происходящее объясняется в основном двумя первыми соображениями, некоторым их сочетанием. Едва ли кто-то стратегически планирует "уронить" Дагестан в большой конфликт, чтобы потом лет пять жить безбедно на распиле денег на ГСМ, торговле оружием, живыми и мертвыми людьми и других товарах военного времени. Пока это, видимо, чистая тактика: посмотреть, кто выйдет, переписать, потом поработать, заодно воспользоваться моментом с точки зрения набора политических очков в локальной игре. Но попытки контролировать "управляемый" конфликт часто заканчиваются его выходом из-под контроля. А реальные последствия этих "тактических" движений с мечетями создают именно риск большого конфликта. И мы, по-видимому, не можем быть уверены, что даже те внутриполитические решатели в федеральном центре, которые понимают потенциальную опасность, заинтересованы в поиске возможностей избежать и снизить риски. И даже если такой, злонамеренной готовности нет, существует очень рискованная ситуация, когда у лиц, принимающий решение на самом высоком национальном уровне, полно забот помимо Дагестана, и они не успевают оценить последствия от тактических шагов, предпринимаемых местными игроками.

Прогноз вообще дело крайне неблагодарное, но я бы рискнул заметить, что  нв ынешней ситуации никаких оснований для благоприятной коррекции существующих тенденций нет.