Дагестанские силовики нашли способ использовать меры профучета
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
В Дагестане силовики используют меры отмененного профучета, применяя закон «Об оперативно-разыскной деятельности», пишет сегодня «Новая газета», которая изучила этот вопрос на примере работы одного из махачкалинских частных детсадов.
Ранее "Кавказский узел" писал о жалобах сотрудников центра по присмотру за детьми "Цветы жизни" в Махачкале на давление со стороны полицейских как на самих работников и учредителей центра, так и на родителей, которые водят к ним своих детей.
МВД Дагестана, официально отменив профучет, фактически продолжает использовать меры самого профучета, подгоняя под эту задачу закон «Об оперативно-разыскной деятельности», пишет в опубликованной сегодня статье «Контроль особый, незаконный» на сайте «Новой газеты» ее автор Елена Масюк. Она отмечает, что чиновники из правительства Дагестана в частных разговорах признают, что все носящие хиджаб в республике по-прежнему под особым контролем.
В 2010-х годах на экстремистский профилактический учет в Дагестане были поставлены тысячи человек, точная цифра учтенных неизвестна, отмечает Масюк. «В июне 2016 года на встрече с членами СПЧ тогдашний глава республики Рамазан Абдулатипов называл цифру в девять тысяч человек, а республиканский министр внутренних дел Магомедов, по чьему приказу и был введен в республике профучет, говорил о 16 тысячах. Разница в цифрах почти в два раза», - подчеркивает Елена Масюк.
О том, как силовики работают после отмены профучета в Дагестане она рассказала, приведя историю учительницы литературы Бэллы Магомедовой, семьи которой с 2014 года содержит в Махачкале центр по уходу и присмотру за детьми дошкольного возраста «Цветы жизни». По словам самой Беллы Магомедовой, вся ее семья, и даже малолетние внуки, состоят на учете в полиции, а в самом центре и их доме силовики периодически проводят обыски. Объяснение этого женщина нашла в исчезновении ее отца, который пропал, отправившись к другу в гости в 2012 году.
Постановка на профилактический учет в органах внутренних дел лиц, склонных к совершению административных правонарушений и преступлений, является одной из мер индивидуальной профилактики правонарушений и рецидива преступлений, говорится в опубликованном в разделе "Справочник" на "Кавказском узле" справочном материале "Профучет в МВД РФ". На "Кавказском узле" также размещена составленная ПЦ "Мемориал" инструкция для людей, которых пытаются поставить на профилактический учет.
Со слов Бэллы Магомедовой, силовики считают, что ее отец, инвалид первой группы, без обеих ног и без обеих рук, передвигающийся на коляске, причастен к боевикам. «В 2012 году он поехал с родственником к товарищу. Туда он так и не доехал. А парня, который был за рулем, нашли мертвым в камуфляжной одежде где-то в Казбековском районе и приписали, естественно, к боевикам. А про отца вообще ничего не известно», - рассказала Бэлла Магомедова.
По ее словам, на учете в полиции состоят ее внуки, которым шесть и восемь лет. «Вот сейчас они хотят поставить на профучет и мою внучку, которая родилась полтора месяца назад […] Инспектор приходила», - сообщила Бэлла Магомедова.
Дагестанские силовики широко практиковали постановку людей на профучет из-за ношения ими бороды или посещения мечети, но в марте 2017 года глава МВД по Дагестану сообщил об уничтожении приказов о профучете по категории "экстремист". Однако правозащитники заявляют о сохранении практики учета верующих. Силовики продолжают составлять секретные списки предполагаемых религиозных экстремистов, отметил в конце 2017 года адвокат Шамиль Магомедов. При этом преследования граждан, состоящих на профучете, сейчас не столь массовые, как были раньше, считает член совета Правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов.
Сестра Бэллы Магомедовой Мадина Магомедова рассказала, что в их детсад на протяжении четырех лет периодически приходят силовики и проводят обыски, изымают документацию.
«Они бывают вооруженные […] Кто-то из них в форме, кто-то без формы, кто-то в масках. В мае прошлого года наш центр окружили 18 машин спецтехники. Сказали, якобы у нас протечка газа. Конечно, никакой протечки не было. Но под этим предлогом провели обыск», - рассказала Мадина Магомедова, добавив, что многие местные жители отказываются водить к ним детей из-за такого внимания силовиков.
По словам женщины, во время последних своих рейдов силовики обязали Магомедовых раздать родителям детей анкеты для обязательного заполнения, в которых запрашиваются полные данные о родителях: специальность, образование, национальность, судимость, с кем проживает, место работы, данные автотранспорта, загранпаспорт, номер телефона, наличие оружия, делает ли намаз, а также информация и о родственниках родителей ребенка.
Никто из родителей не стал заполнять эти анкеты, пишет издание, отмечая, что Магомедовы неоднократно писали жалобы на силовиков в МВД, в прокуратуру, в суд, но каждый раз получали ответ, что в действиях силовиков «нарушений служебной дисциплины и законности не выявлено».
Как рассказали Магомедовы, один из последних обысков силовики провели в конце января, и во время него изъяли регистратор, видеозаписи, списки тех, кто посещает детский центр, а затем запугивали родителей детей.
Об одном из подобных визитов силовиков в детсады в мае 2017 года написал на своей странице в Facebook член Совета по правам человека при президенте РФ Максим Шевченко. «Сразу в два садика - на Ломоносова, 7 и Проектная, 8 - притащились суровые "сотрудники". Мужчин в садиках не было - грозные силовики начали, как обычно, стращать и запугивать женщин […] На Ломоносова, 7 выдумали, что, якобы, поступил звонок (анонимный, как водится) о том, что побили ребёнка (детишки в этом садике, чему есть масса свидетелей, окружены невероятной заботой и любовью). И воспитательницы должны писать объяснительные», - написал Максим Шевченко.
В мае 2017 года силовики в Дагестане пришли в частный мусульманский детский сад «Забота». Они обосновали свой визит поступившим сообщением о том, что в детсаду побили ребенка, сообщила заведующая детсада Зарема Алиева в видеоинтервью, размещенном на портале On Kavkaz. Ранее, в 2014 году, силовики установили наблюдение за детсадом "Забота", просили у руководства список работников, чтобы якобы проверить их на возможную причастность к уголовной ответственности. Сама Алиева тогда заявила, что она соблюдает нормы ислама, как и часть ее сотрудниц, но этот вопрос не является определяющим, как при приеме на работу, так и при приеме детей.
Полицейские отрицают давление на Магомедовых
Как выяснила адвокат Магомедовых Аида Касимова, последний приход силовиков в детский центр и обыск в январе этого года был санкционирован высокопоставленным силовиком, который издал распоряжение о проведении гласного оперативно-разыскного мероприятия - «обследовании помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», в рамках которого без санкции суда обыскали и частный дом Магомедовых.
Согласно закону «О полиции», гласные оперативно-разыскные мероприятия проводятся только с согласия лица, в отношении которого они направлены, но Магомедовы никакого согласия на обыск не давали, рассказала адвокат газете. По словам Касимовой, в соответствии со статьей 15 ФЗ «Об оперативно-разыскной деятельности», указанные мероприятия можно проводить только в случае возникновения непосредственной угрозы жизни и здоровью лица, а также угрозы государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности России.
Полицейские, с которыми удалось поговорить изданию, отрицают давление на Магомедовых, но подтверждают, что имеют постоянный контакт с ними.
«Я хожу [в центр] как инспектор по делам несовершеннолетних. Я же ее [Магомедову] не проверяю, я проверяю центр», - заявил, в частности, инспектор по делам несовершеннолетних МВД Дагестана Арсен Минатулаев, добавивший, что он «по работе должен посещать» детский центр.
«Моя работа заключается, знаете, в чем — профилактика правонарушений со стороны несовершеннолетних. И в первую очередь — я провожу беседы, тренинги, разговариваю с родителями, общаюсь с детьми из неблагополучных семей и в разных жизненных ситуациях. Вот недавно я узнала, что Альбина Магомедова [старшая сестра Магомедовых] ребенка родила, конечно, поздравляю и желаю здоровья ребенку, но я просто хотела убедиться, что все нормально в семье», - пояснила причину своего прихода к Магомедовым инспектор по делам несовершеннолетних Зульфия Исаева.
Ранее семья Магомедовых заявляла о вторжении в их домовладение силовиков и об оказании на них давления. Опасаясь за свою жизнь и жизнь близких, экс-сотрудница ДРОО "Правозащита" Альбина Магомедова обращалась с заявлением к руководству силовых и надзорных ведомств России и Республики Дагестан, также к председателю СПЧ при президенте России Михаилу Федотову и зампреду комитета по безопасности Госдумы Александру Хинштейну.
Что касается работы частных детсадов в Махачкале, то внимание силовиков как писал "Кавказский узел", было привлечено не только к центру «Цветы жизни». В январе 2017 года по требованию полицейских была остановлена работа двух частных детсадов Софии Султанбековой. Сама Султанбекова была опрошена в полиции и там узнала, что включена в список профучета. После обыска силовики расспрашивали сотрудников детсада о том, "молятся ли они, какого религиозного течения придерживаются, умеют ли читать Коран, изучают ли в садике арабский язык", рассказала Султанбекова.