Ранние данные по экономике Южного Кавказа с начала пандемии

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Коронавирусный кризис только начался и у нас нет ясного представления о том, как он будет развиваться. Есть взгляд на то, какие сектора могут быть уязвимыми, а также прогнозы международных структур, но они пока очень предварительные и, конечно же, будут пересматриваться. С этими оценками вы можете ознакомиться ниже:

Коронавирус и экономика стран Южного Кавказа. Предварительный обзор (11 апреля 2020)

Коронавирус на Южном Кавказе: экономические прогнозы (12 апреля 2020)

МВФ: экономический прогноз на 2020-21 гг. Мир и Южный Кавказ (22 апреля 2020)

А сейчас у нас есть уже первые цифры за март. И они показывают нарождающиеся тенденции, которые уже в дальнейшем будут развиваться и углубляться.

Пойдем по секторам.

1. Авиация

Авиация – это наиболее пострадавший сектор. В результате карантина и страхов населения от заражения, пассажиропоток резко сократился, но в первой половине марта авиакомпании начали отменять рейсы, а с середины марта регулярные рейсы на пассажирской авиации были в Армении и Грузии полностью запрещены, а в Азербайджане, вероятно – не полностью, но в основном.

В отличие от Грузии и Азербайджана, у Армении нет собственных сколько-либо заметных авиакомпаний и это происходит в первую очередь от политики по отказу от создания национального авиаперевозчика. Эту политику начали вести еще с 2017 года, а в 2018-9 гг. Татевик Ревазян, новая глава комитета объявляла, что национального перевозчика не будет, что это не нужно. Из-за критики в свой адрес, она потом смягчила позицию, заявив, что национальный перевозчик должен быть конкурентоспособным (что абсолютно нереалистично, учитывая какие огромные субсидии предоставлены Ryan Air и Wizz Air за дешевые рейсы в Европу), но этот кризис показал, насколько национальный перевозчик может быть необходим (хотя соседние страны уже выручали Армению в связи с необходимостью организации рейсов для перевозки граждан, оставшихся в других странах). Впрочем, Ревазян не изменила своей позиции.

К сожалению, у нас нет полных данных по пассажиропотоку, поэтому придется ориентироваться на данные по числу совершенных рейсов, а в действительности пассажиропоток сократился еще сильнее.

График 1. Число совершенных рейсов в сутки, крупнейшие аэропорты стран Южного Кавказа

Источник: FlightRadar

У нас нет точной статистики относительно того, сколько на самом деле должны реализовывать рейсов аэропорты стран Южного Кавказа. Запланированные рейсы включают в себя не все число, так как многие рейсы все равно отменены. По Еревану я нашел следующие данные. Среднее суточное число рейсов в октябре составляло 41, в ноябре 34.5, в декабре 35, январе 35, а в феврале – 30.6. В феврале не сильно, но уже чувствовалось определенное воздействие коронавируса, к тому же, февраль – самый пассивный месяц. Март чуть более активный чем февраль, но пассивнее января, то есть за март нормальным числом рейсов было бы 33, а за апрель, учитывая предполагаемый рост к прошлому году – 34. За 15-31 марта состоялось 11 рейсов в сутки (-67%), а если сравнивать с запланированными, то спад на 62%. В апреле состоялось в среднем 0.52 рейса в сутки (-96% к числу запланированных и -98.5% к ожидаемому числу рейсов).

В аэропорту Баку 15-31 марта было запланировано в среднем 43 рейса в сутки, хотя оценочное суточное ожидаемое число рейсов должно составить 62 в сутки в марте и 64 в апреле. В реальности в марте состоялось 10 рейсов в сутки (-77% к запланированным, -84% к ожидаемым), а в апреле состоялось 3.67 рейсов в сутки (-87.6% к запланированным и -94.3% к ожидаемым).

В Тбилисском аэропорту трафик упал больше чем в бакинском – и примерно на столько же, как в ереванском, но это произошло еще раньше. Если 15 марта состоялся 21 рейс, то в среднем за 15-31 марта состоялось 5.4 рейсов в сутки (-77% к запланированным и -90% к ожидаемым), а в апреле в среднем в сутки состоялось 0.8 рейсов (-94% к запланированным и -98.5% к ожидаемым).

Таким образом, в бакинском аэропорту в апреле состоялось 6% от рейсов, которые бы состоялись без коронавируса, а в ереванском и тбилисском – по 1.5%. В миноритарных аэропортах в апреле оборот упал на 100%, там рейсов не было вообще; а в Кутаисском аэропорту последний рейс состоялся 24 марта.

Для сравнения рассмотрим динамику международной авиации по всему миру (все рейсы, отслеженные FlightRadar24). Там сокращение не столь сильное, но, конечно, тоже драматическое. Причем сокращение началось сразу после введения карантинных мер в Ухане, сначала за счет Китая и связей с Китаем, а потом постепенно оно начало расширяться на другие страны мира. Коммерческие рейсы сократились на 75%, некоммерческие на 40%, а все рейсы на 62%.

График 2. Число совершенных рейсов в сутки, весь мир

Подведем итоги.

Таблица 1. Динамика числа полетов, выполняемых аэропортами столиц стран Южного Кавказа

У нас также есть статистика за весь март по аэропортам Грузии; пассажиропоток грузинских аэропортов за март сократился на 68% - с 133.5 тыс. чел. в марте 2019 до 43 тыс. в марте 2020.

Интересно также взглянуть на аэропорты стран, где тотальный карантин так и не был введен. Это Швеция и Беларусь. Стокгольмский аэропорт Арланда в среднем в марте-апреле в месяц принимал 20000 рейсов взлетов/посадок или 670 в день. Это если говорить обо всех коммерческих рейсах. Число пассажирских рейсов в среднем составляло около 120 в день. В период с 23 марта по 21 апреля было запланировано в среднем 109 рейсов в день, а осуществлено в среднем 27.3 рейсов. Спад примерно на 77%.

Что касается аэропорта в Минске, то судя по данным за 2018 год, среднесуточное число рейсов составляло 71.5 и должно было несколько вырасти с тех пор. В период с 24 марта по 21 апреля, Минский международный аэропорт осуществлял в среднем 11.3 рейсов при запланированных 22.7. То есть, оборот аэропорта даже в Беларуси сократился примерно на 85%, несмотря на отсутствие карантина.

2. Туризм

Данные по туризму есть только по Грузии. Косвенно, пассажиропоток авиации дает представление о том, что произошло с этой сферой, но в данном случае речь идет о людях, а не полетах, то есть мы получим более точные данные. В январе 2020 года, несмотря на сохраняющийся запрет на прямые рейсы в Россию, прирост числа туристов составлял 20%, в феврале прирост снизился и составил -0.6%, а в марте приток уже сократился на 59% к прошлому марту. Если же считать нормой прирост на 20%, имевшийся в январе, то Грузия потеряла 65.5% притока туристов в марте. Данные представлены на графике ниже.

График 3. Туристический приток в Грузию, по месяцам

По моей оценке, по итогам года Грузия привлечет где-то 2.7 млн туристов или потеряет 65% потока по сравнению с 2019 годом или 71% от того потока, который можно было бы ожидать в случае сохранения 20%-ных темпов прироста на протяжении года. Конечно, еще не факт, что все пойдет именно так. Интересно, что в январе был 75%-ный прирост числа туристов из Китая (хотя уже в конце января были введены ограничения), в феврале было сокращение на 59.5%, а в марте – сокращение уже на 91%. По регионам это распределяется следующим образом.

Таблица 2. Сокращение притока визитеров в Грузию в марте 2020 года

Среди соседей Грузии разброс такой: сокращение притока из Армении составило 61.1%, Азербайджана 62.9%, России 66.5%, Турции 45.4%. Интересно, что сокращение началось еще в феврале, но из Азербайджана был еще рост на 12.8%, а из Армении уже спад на 18.2%. Поскольку в Грузии первый случай заражения коронавирусом был обнаружен раньше, чем в Армении на несколько дней, это неудивительно, у потенциальных визитеров были определенные опасения, хотя связано ли это только с этим или с чем-то еще сказать не берусь. Если моя оценка, приведенная выше, верна, то Грузия потеряет 2.7 млрд долларов (туризм и транспорт) относительно прошлого года и 3.6 млрд долл. относительно потенциального заработка. Это очень серьезные суммы: 15% ВВП Грузии (2019), но это не означает, что ВВП сократится соразмерно, поскольку импорт соответственных услуг тоже сильно сократится и итоговый спад в платежном балансе составит 9% по этой статье, что частично будет компенсировано другими секторами, в результате рост ВВП Грузии, скорее всего и составит -4%, которые прогнозирует МВФ.

Каким будет спад туризма у соседей Грузии – Азербайджана и Армении мы, конечно, не знаем. К сожалению, эти страны такой подробной и оперативной статистики не предоставляют.

3. Отдельные макроэкономические показатели

Из Грузии есть данные по внешней торговле, которые показывают динамику в марте. Есть спад и по экспорту, и по импорту, и этот спад довольно существенный, хотя он и не сопоставим со спадом в туризме.

График 4. Внешняя торговля Грузии в 2020 году

Импорт в январе вырос на 3.4%, в феврале на 8%, а в марте сократился на 13.3%. Учитывая, что к концу марта ограничения нарастали, скорее всего, в апреле сокращение будет еще более значительным. Если посмотреть по каким позициям происходило сокращение, то это все кроме продуктов питания, алкоголя и табака.

По экспорту – в январе рост составлял 10%, в феврале он уже составил -0.5%, а в марте -22%. Аналогично и с экспортом; особенно заметно сокращение в сфере транспортных средств, то есть, реэкспорт автомобилей в соседние страны. Стоит отметить, что если исключить реэкспорт, то «местный экспорт» составил 194.4 млн долл. в марте 2020 года и сократился на 7%, то есть был куда стабильнее, чем реэкспорт.

По Азербайджану уже доступны многие макроэкономические данные, в том числе по валовому внутреннему продукту. Если за январь-февраль темпы роста были следующими: весь ВВП – прирост на 2.8%, ненефтегазовый ВВП – прирост на 6.7%, то совокупно за январь-март цифры упали до 1.1% и 3.5% соответственно. Оценочно, если смотреть чисто на март, то оценочно, рост ВВП составил -2.4%, ненефтегазовый сектор -2.0%. Я оценил также темпы роста других макроэкономических показателей.

График 5. Макроэкономические показатели Азербайджана в январе-марте 2020 года

По Армении, к сожалению, у нас пока никаких показателей нет за исключением рынка недвижимости. В марте 2020 года было заключено 15,442 сделки на рынке недвижимости по сравнению с 15,213 сделками в марте 2019 года, то есть был рост. Но этот рост куда меньше, чем тот, что фиксировался до сих пор. Если экстраполировать предшествовавшие тенденции, то имеется сокращение относительно потенциального показателя на 15-17%. Динамика темпов роста представлена ниже.

График 6. Рост рынка недвижимости Армении

Доступна ежедневная статистика Центрального Банка (аналитические счета). В ней видно, что чистые международные резервы сократились (хотя показатель очень волатилен и нет ли там конъюнктурных моментов пока что сказать нельзя из этих цифр. Но все-таки волатильность заметно выросла в последнее время. Если учесть, что на момент обнаружения трех случаев с потенциально массовым заражением (объявлено вечером 11 марта) резервы составляли 980 млрд драм, а впоследствии они начали быстро сокращаться и сейчас составляют 915 млрд, скорее всего, это связано с коронавирусом. Впрочем, стоит учитывать, что это снижение не столь драматично, хотя и чувствительно.

График 7. Изменение чистых международных резервов Армении в феврале-апреле 2020 г.

***

Инфляция от коронавируса почти никак не изменилась. А вот курсы валют претерпели изменения. Манат пока держится на том же уровне, но это фиксированный курс. А вот грузинский лари, чей курс полностью плавающий, испытал серьезные колебания. На начало года курс составлял 2.86 лари за доллар, а сейчас – 3.18.

Таблица 3. Курсы валют стран Южного Кавказа (единиц местной валюты за доллар) в 2020 году

Армянский драм после краткосрочного падения, начал быстро укреплять позиции; по заявлению Пашиняна, ЦБ Армении вынужден был закупать валюту на рынке (25 млн долларов), чтобы не допустить его дальнейшего укрепления. Это, скорее всего, означает, что сильно сократился импорт.