Жертвы взрыва в Волгограде рассказали о пропаже сбережений
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Из квартиры, разрушенной взрывом газа, исчезли денежные сбережения и награды фронтовика, сообщили 10 декабря в суде потерпевшие. Некоторые пострадавшие при взрыве в Волгограде не согласны с оценкой ущерба.
Как писал "Кавказский узел", 6 декабря потерпевший Дмитрий Кузнецов рассказал в суде, что видеозаписи работы газовиков перед взрывом в доме на Университетском проспекте переданы следствию, но так и не были приобщены к делу. При этом судья отказался рассмотреть предоставленные Кузнецовым копии видеозаписей. Другие потерпевшие назвали недостаточными суммы выплаченных им компенсаций.
16 мая 2017 года в результате взрыва газа обрушился подъезд четырехэтажного дома № 60 на Университетском проспекте. Погибли четыре человека, еще 11 жильцов были госпитализированы. Взрыв повредил 45 квартир, их владельцы получили от властей сертификаты на новое жилье. 16 мая 2018 года, в годовщину взрыва, 38 жильцов дома встретились на месте трагедии. Они потребовали расследовать вину сотрудников газовой службы и пожаловались на ухудшение жилищных условий и безразличие властей.
Ирина Маловичко, которая жила в одной из квартир, рассказала суду, что в момент взрыва дома находилась ее прикованная к постели мать, которая погибла. Женщина сообщила, что, когда пришла проведать мать, в квартире был сильный запах газа, однако распоряжений об эвакуации или других действиях ни от кого не поступало.
По словам Маловичко, после взрыва из квартиры исчезли 300 тысяч рублей – сбережения ее матери. "Комната мамы была разрушена, но шифоньер сохранился. Когда нас пустили туда через месяц, мы нашли кошелек, полотенце, там даже был пенсионный квиток, но денег не было", - сказала она
По словам женщины, в шкатулке в квартире также находились ордена и медали ее отца, которые также пропали. «Нам потом следователь возвратил один [наградной] знак», - сказала Ирина Маловичко.
Дочь Ирины Маловичко Екатерина Елисеева сообщила суду, что ее комната не была разрушена взрывом, однако она также не смогла найти в комнате оставленные деньги. По словам девушки, из комнаты исчезло 20-30 тысяч рублей.
Перед взрывом эвакуироваться жильцам никто не предлагал, подтвердила Екатерина Елисеева.
Эксперт оценила стоимость квартиры Маловичко в 2,056 миллиона рублей, а стоимость имущества – в 102 тысячи рублей, сообщила суду представитель прокуратуры.
Пострадавший Левон Исоян рассказал суду, что жил в этом доме с родителями, женой и двумя детьми. О запахе газа ему сообщила жена, когда он был на работе. Исоян, по его словам, приехал к дому уже после взрыва, жена и дети были во дворе, родителей во время взрыва дома не было. По словам мужчины, в результате взрыва его жена получила сотрясение мозгла и полтора месяца провела в больнице.
"Компенсации получили я, супруга, мама и папа. Дети до сих пор не получили", - сказал Исоян.
После заседания Левон Исоян пояснил корреспонденту "Кавказского узла", что не смог взыскать через районный и областной суды компенсации на своих детей, которые были прописаны при воинской части, поскольку он военнослужащий.
"У меня была трехкомнатная квартира, 75 квадратных метров. Там был идеальный ремонт. После взрыва мне дали 2 миллиона 500 тысяч. Я купил теперь двухкомнатную квартиру. Я не согласен с оценкой ущерба квартиры. Я услышал цифры ущерба впервые. Я больше года пытался решить вопрос с детьми, просил компенсацию на каждого по 10 и 50 тысяч рулей. Суд отказал. Но то, что дети проживали в квартире, подтвердили все соседи, которых я привозил в суд. Дети ходили в школу рядом с домом", - рассказал мужчина.
Адвокат нескольких потерпевших Виталий Григорьев сообщил корреспонденту «Кавказского узла», что его подзащитные требуют "справедливого судебного разбирательства". "Как было установлено, ранее они не были ознакомлены с материалами дела, теперь их повторно ознакомили с материалами дела, некоторые впервые слышат суммы ущерба", - сказал адвокат.
По словам Виталия Григорьева, 6 декабря суд отказался приобщить к материалам дела копию записи с видеорегистратора, сброшенную на флешку, потребовав оригинал записи, сделанной на карту памяти. "Хотя, к нашему удивлению, суд даже не просмотрел видеозапись, чтобы кардинально решить вопрос о приобщении. Под первоисточником подразумевается карта памяти, на которую производилась запись, Кузнецов же хотел приобщить флешку с записью. О том, что необходимо приобщить оригинал, сказал и прокурор. Но даже если будет приобщен оригинал или копия, встает один вопрос – будет ли по ней производиться экспертиза. А чтобы стоял вопрос об экспертизе, сначала надо запись посмотреть, понять, имеет ли она доказательное значение. Но почему-то уже на первоначальном этапе суд отказался ее приобщать", - сказал адвокат.
Виталий Григорьев уточнил, что пока не знает, будут ли попытки приобщить к делу оригинал записи. "Это запись не моя, решать по ней будут потерпевшие. Единственное, могу сказать, что они всеми законными способами пытаются сделать так, чтобы дело было рассмотрено по справедливости", - сказал он.
Следующее заседание суда назначено на 15.00 (14.00 мск) 24 декабря.