Внутренняя политика Армении в августе-сентябре 2018

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

После бархатной революции апреля-мая 2018 года, многих может интересовать, что происходит в Армении. Относительно происходящего существует множество мнений, в первую очередь это вызвано разным освещением событий со стороны разных источников информации. На русском языке превалирует скептицизм и критический взгляд. И если скептицизм, как и в любой ситуации, имеет право на жизнь, все же должен отметить, что есть необходимость более полного и нейтрального взгляда на ситуацию.

Здесь я лишь вкратце коснусь основных вопросов, которые, возможно, еще нужно будет раскрывать в деталях, но подробный рассказ бы сильно перегрузил текст. Описание будет без скидок и без очернения.

Собственное фото с митинга 12 сентября

Противостояние старых и новых властей

Прошлые власти, если понимать их в узком смысле, как представителей РПА и самого Сержа Саргсяна, сейчас в основном пассивны. Ряд представителей РПА, в основном Армен Ашотян и Эдуард Шармазанов, раз в несколько дней выступают с критическими замечаниями, но в целом держат низкий профиль и малозаметны.

В широком же смысле, это противостояние более заметно – в политику вернулся второй президент Армении Роберт Кочарян, также связанный с РПА и Сержем Саргсяном. Он выступает регулярно, на разных СМИ и критикует новые власти, а также рассматривает возможности создания альянса политических сил под собственным руководством. Он уже купил ряд СМИ и стал заметным игроком на политическом поле, хотя и его рейтинг пока что очень низок.

Новые власти регулярно выступают с критикой прошлых властей, фокусируясь на злоупотреблениях, допущенных теми в период пребывания у власти. Нередко звучат угрозы расследований, преследований, выдвинут термин "переходное правосудие". Однако пока никаких шагов в этом направлении не сделано, поскольку против этого выступают как в России, так и в Европе.

Периферийным сюжетом этого противостояния является нарастающий конфликт «Процветающей Армении» и «Дашнакцутюн» с Николом Пашиняном и его «Гражданским договором». Пока еще не ясно, выражает ли этот конфликт что-то реальное или он порождение предвыборного периода, но конфликтный потенциал в этом смысле в любом случае есть.

Демократия или диктатура?

Старая власть, которая сейчас играет роль оппозиции, обвиняет новую в диктаторских тенденциях или попытке установления диктатуры. Пока невозможно найти почву для подобных заявлений. Единственное, что говорится в обоснование этой тенденции - это некая атмосфера нетерпимости в отношении старых властей и их сторонников. Но эта атмосфера существует давно, здесь ничего нового нет. Нет никаких признаков массовых репрессий, давления на СМИ и так далее. Да, есть разговоры о том, что в отдельных СМИ снимались отдельные статьи, но в общем потоке информации это песчинка на пляже.

На практике, сейчас СМИ Армении плюральны как никогда. Есть несколько СМИ, обслуживающих новую власть (в прошлом у Пашиняна почти не было лояльных СМИ), сохраняются партийные СМИ «Процветающей Армении» и «Дашнакцутюн», сохраняется медиа-сеть Микаела Минасяна, зятя Сержа Саргсяна и теперь появился крупный игрок на медиа-поле – Роберт Кочарян. По сравнению с мартом 2018 года фактически появилось два новых крупных политических игрока в медиа-пространстве.

Кроме того, усилились онлайн СМИ, вырос их охват, количество просмотров, качество репортажей и диапазон затрагиваемых тем. Я писал об этом: Медиа-ландшафт Армении и протесты (статистика и анализ).

Скандальная прослушка

11 сентября медиа-пространство Армении взорвалось от публикации прослушки переговоров главы СНБ Ванецяна и главы ССС Хачатряна. Там очень много мутного – на ютубе она появилась 5 сентября, а на сайте Кочаряна за день до публикации в СМИ, но сразу была удалена. Непонятно, кто сделал эту запись – олигархи, Кочарян, спецслужбы России или нелояльные новым властям сотрудники госаппарата. Все эти версии циркулируют, но важнее то, сколько еще записей есть, кого из этих двоих прослушивали и как государство может на такие сливы реагировать.

Что касается содержания переговоров, то оно тривиально, обсуждаются политические дела, запись показывает, что влияние на правосудие со стороны политического истэблишмента сохранилось и после революции. Впрочем, это было очевидно и так. Я писал об этом в записи «Над семьей Саргсяна сгущаются тучи», говоря, что избирательное неприменение правосудия сменилось его избирательным применением.

Выборы мэра Еревана

23 сентября пройдут выборы мэра Еревана. Новой власти просто необходимо как-то официально, «с печатью» зафиксировать свое доминирование в общественном мнении и в публичном/политическом пространстве. Для этого была проведена комбинация – мэр Тарон Маргарян под давлением компромата и вероятного преследования за коррупцию подает в отставку, назначаются выборы. Рейтинг блока «Мой Шаг», представляющего революционную силу, составляет 66% (см. Предвыборные рейтинги партий и кандидатов – Ереван).

Такого многообразия партий, пусть и в основном не имеющих шанса на победу, разнообразия кампаний и обещаний, не было уже давно – с парламентских выборов 2007 года. А что касается избирательной кампании, то ее активность уже говорит: голоса важны. Важнее, чем когда-либо в последние десять лет.

Вопрос о власти

Никол Пашинян на данный момент не решил вопрос о власти. В парламентской республике, ему не подчиняется парламент, который состоит преимущественно из его противников, РПА. Механизмов решения этой проблемы немного, конституция и все законодательство было заточено под прошлую власть (а не абстрактно под исполнительную власть) – и она активно этим пользуется.

Пашинян установил прямой пакт с массой, с т.н. «средним избирателем», однако ему нужно как-то это легализовать, пока народный энтузиазм не спал (а длиться вечно это не может). При этом, ему приходится быть деликатным, поскольку внешние силы недовольны давлением на прошлые власти. Ради этого Пашинян напрочь отказался от идеи экспорта революции, которой, к примеру, увлекался Саакашвили, а также от свержения парламента и массовых арестов прошлых чиновников, о чем сам говорил на митингах, в т.ч. на митинге 17 августа, и чего ждут от него многие избиратели. Они хотят, чтобы Пашинян взял в руки карающий меч и наказал элиту, поскольку восстание было во многом антиэлитным.

Однако здесь есть проблема – Пашинян не опирается не только на политическую элиту (свою сформировать еще не успел), поскольку ее большая часть враждебна ему. Чиновнический класс тоже не очень лоялен, экономические элиты в основном настроены нейтрально или отрицательно. Пашинян не обращается и к творческой элите, не считая это нужным, и даже третий сектор («гражданское общество») сейчас в ожидании более радикальных действий постепенно отходит от Пашиняна. У него есть только избиратель, но если он не сумеет до конца года провести парламентские выборы, то можно ожидать, что в 2019 году ситуация начнет постепенно уходить у него из-под контроля, что откроет путь к затяжному политическому кризису.