Соглашение об Ассоциации, Евразийский Союз и неприсоединение на Южном Кавказе. Результаты - макроэкономика
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
К началу 2018 года прошло уже 4 года после официального объявления интеграционных моделей странами Южного Кавказа. В сентябре 2013 года президент Армении посетил Москву и объявил о присоединении страны к Таможенному союзу ЕврАзЭС, а в ноябре того же года в Брюсселе было парафировано Соглашение об ассоциации между Грузией и ЕС. Оба документа вступили в силу не сразу, однако сам факт их формального объявления значил не меньше, чем его вступление в силу: в обоих случаях были обещаны серьезные инвестиции в экономику, началась имплементация отдельных соглашений и проведение технических реформ для гармонизации законодательств.
Поскольку это произошло практически синхронно, именно этот момент можно считать точкой отсчета и для Азербайджана. Азербайджан изначально не планировал ни подписания Соглашения об ассоциации[1], ни вступления в Евразийский союз[2] и в этом отношении лишь сохранил статус-кво. Однако уже с 2014 года шел новый этап процесса евразийской интеграции Армении и европейской интеграции Грузии, таким образом пути всех трех стран разошлись.
Поэтому целесообразно сравнить результаты прошедших четырех лет для всех трех стран, учитывая их предшествовавшую динамику. Целесообразнее всего сравнить:
- рост производства ВВП и промышленной продукции для понимания того, в какой степени тот или иной подход в интеграции содействовал росту производительности экономики;
- динамику объема торговли и услуг для оценки изменения уровня жизни в стране, а также
- динамику показателей внешнеэкономических связей, в том числе, экспорта, прямых иностранных инвестиций и курса валют, как показателей, наиболее чутких к интеграционным процессам. (это потребует отдельного рассмотрения)
Производство ВВП и промышленности
Для начала сравним макроэкономическую динамику. При этом, поскольку Азербайджан сильно зависит от нефти, а это – фактор, почти не зависящий от внешнеэкономических и внешнеполитических связей, целесообразно также привести темпы роста ненефтяного ВВП.
Таблица 1. Рост ВВП стран Южного Кавказа в 2010-2017 гг.
|
Азербайджан |
Армения |
Грузия |
|
ВВП |
В т.ч. ненефтяной сектор |
|||
2010 |
105.0 |
107.9 |
102.2 |
106.2 |
2011 |
98.4 |
109.4 |
104.7 |
107.2 |
2012 |
102.2 |
109.6 |
107.1 |
106.4 |
2013 |
105.8 |
109.9 |
103.3 |
103.4 |
2014 |
102.7 |
106.9 |
103.6 |
104.6 |
2015 |
100.6 |
101.1 |
103.3 |
102.9 |
2016 |
96.9 |
95.6 |
100.2 |
102.7 |
2017 |
100.1 |
102.7 |
107.7 |
104.9 |
Источники: МВФ[3], Центральный Банк Азербайджана[4], Национальная статистическая служба Армении, Национальный офис статистики Грузии
Примечания:
- Рост ВВП приведен в процентах к предыдущему году
- Оценки за 2017 год предварительные и, вероятно, будут пересмотрены к 2019 году
- В случае несовпадения данных использовались данные международных агентств
- Здесь и в дальнейшем – все показатели роста, за исключением роста экспорта, приводятся в реальном, а не номинальном выражении, то есть с поправкой на инфляцию (дефлятор).
В последние годы наблюдалось замедление темпов экономического роста, особенно на фоне первой половины 2000-ых гг., когда фиксировались двузначные темпы экономического роста. Стоит отметить, однако, что в 2010-2014 гг. ненефтяной сектор азербайджанской экономики, ставший приоритетом руководства республики, демонстрировал серьезные успехи на фоне вложения доходов от нефтяного экспорта во все прочие сектора экономики. Армения и Грузия, менее зависимые от конъюнктуры на мировых сырьевых рынках, показали лучшую динамику в последние три года. Даже сильная зависимость от переводов из России, а также от российского рынка, на фоне эскалации боевых действий в апреле и внутриполитического кризиса – в июле не привели к спаду ВВП в Армении в 2016 г. Рассмотрим усредненные темпы роста по 4-летним периодам.
Таблица 2. Сравнение макроэкономической динамики в период, предшествовавший интеграции и в период интеграции стран Южного Кавказа
|
Азербайджан |
Армения |
Грузия |
|
|
Всего |
Ненефтяной сектор |
||
Валовый внутренний продукт |
||||
2006-2009 |
119.4 |
|
104.3 |
105.0 |
2010-2013 |
102.8 |
109.2 |
104.3 |
105.8 |
2014-2017 |
100.2 |
101.5 |
104.1 |
103.8 |
2017 к 2013 г. |
100.8 |
106.1 |
117.4 |
116.1 |
Объем промышленной продукции |
||||
2006-2009 |
118.2 |
|
98.9 |
106.7 |
2010-2013 |
99.2 |
107.5 |
109.8 |
111.4 |
2014-2017 |
99.4 |
106.0 |
106.7 |
104.5 |
2017 к 2013 г. |
97.6 |
126.2 |
129.6 |
119.2 |
Источники: МВФ, ЦБ Азербайджана, стат. службы Армении и Грузии; расчеты автора
Примечание: показатели за 2017 год предварительные и могут быть пересмотрены
Как видно из Табл. 2, темпы роста экономики в Армении в период интеграции в Евразийский союз остались стабильными, тогда как и Грузия, и Азербайджан испытали замедление темпов экономического роста. Более того, по темпам роста ВВП и промышленного производства Армения, пусть и незначительно, но опередила обоих соседей. На основании этих данных можно сделать предварительный вывод о том, что вступление в Евразийский союз несколько повысило производительность армянской экономики и содействовало росту объема промышленного производства.
В то же время, возможно, Грузия еще не испытала в полной мере последствий подписания Соглашения об ассоциации, поскольку выход на европейский рынок представляет собой более сложный процесс, чем углубление кооперации с уже знакомыми постсоветскими рынками и, тем более, по сравнению с отсутствием каких бы то ни было изменений, как это имело место в случае Азербайджана. Также можно сделать предварительный вывод, что наименее эффективной оказалась стратегия неприсоединения, использованная Азербайджаном, поскольку сократился не только рост всей экономики, но и рост в ненефтяном секторе, более устойчивом к флуктуациям цен на мировом рынке энергоресурсов.
Уровень жизни
Рассмотрим динамику торговли и услуг, как показателей, характеризующих покупательную способность населения и, фактически, материального выражения уровня жизни.
Таблица 3. Динамика торговли и услуг в странах Южного Кавказа
|
Азербайджан |
Армения |
Грузия |
Оборот торговли |
|||
2006-2009 |
113.1 |
105.8 |
105.2 |
2010-2013 |
109.6 |
103.4 |
107.6 |
2014-2017 |
106.1 |
101.8 |
103.7 |
2017 к 2013 г. |
126.7 |
107.4 |
115.6 |
Добавленная стоимость сектора услуг |
|||
2006-2009 |
120.4 |
107.6 |
|
2010-2013 |
96.7 |
104.9 |
105.9 |
2014-2017 |
104.2 |
106.8 |
103.7 |
2017 к 2013 г. |
117.9 |
130.1 |
115.6 |
Источники: ВБ[5], стат. службы Азербайджана, Армении и Грузии; расчеты автора
Примечание: показатели за 2017 год предварительные и могут быть пересмотрены
Объем торгового товарооборота, который выглядит наиболее зримым выражением покупательной способности населения в последние годы снижался во всех трех странах, но стабильно показывал самые низкие темпы роста в Армении. Причем в 2015 году он и вовсе сократился на 8.3% по сравнению с 2014 годом, что было вызвано значительным снижением притока денежных переводов из России. Его испытали и другие страны Южного Кавказа, однако они менее зависимы от этого источника доходов. В то же время, учитывая тот факт, что чистый приток трансфертов по методологии платежного баланса сократился на 38.4% всего за 3 года (в 2016 г. по сравнению с 2013 г.)[6], тот факт, что оборот торговли все же показал, пусть и незначительный, но рост, следует считать показателем устойчивости экономики Армении к внешним шокам, которую она продемонстрировала в 2014-2016 гг. по сравнению с глобальным кризисом 2008-2010 гг.
Что же касается объема услуг, то в Армении этот сектор демонстрировал устойчивую динамику и в период 2014-2017 г. показал более высокие темпы роста, чем в Грузии и Азербайджане. Этот эффект был лишь отчасти связан с вступлением Армении в Евразийский союз, поскольку наиболее динамичная отрасль – IT сектор – ориентирован на международные, а не внутренние или региональные рынки.
В Грузии и Азербайджане торговля и услуги показали замедление роста в 2014-2017 гг., по темпу роста сектора услуг эти страны заметно отстали от Армении, тогда как в торговле продолжали опережать ее.
Стоит отметить, что спад материального показателя уровня жизни, наблюдавшийся в 2015 году во всех трех странах, сказался на уровне одобрения властей, а также, интеграционных политик, проводимых ими, по меньшей мере в двух из трех стран (в Азербайджане с 2013 года не проводились социологические опросы). Так, согласно опросу «Кавказский барометр», проведенному в октябре-ноябре 2015 года, в Грузии поддержка членства в ЕС упала с 65% в 2013 году до 42% в 2015[7]. В Армении уровень поддержки евразийской интеграции снизился менее значительно: с 67% в 2013 году до 56% в 2015, но продолжил падение и впоследствии[8].
По некоторым оценкам, спад уровня жизни в Азербайджане и локальные беспорядки, последовавшие за этим, стал одной из главных причин столкновений в зоне карабахского конфликта в апреле 2016 года[9] (эти события также известны как «четырехдневная / апрельская война»). Вероятно, военное противостояние в свою очередь негативно сказалось на темпах экономического роста Азербайджана и Армении в 2016 году (см. Табл. 1).
P. S. Пока общих выводов не делаю - оставляю на усмотрение читателя, но вероятно вернусь к этой теме.
[1] «Баку не планирует подписания соглашения об ассоциации с ЕС». Спутник-Грузия, 25 ноября 2013 г. https://sputnik-georgia.ru/caucasus/20131125/216151436.html
В 2015 г. вице-спикер азербайджанского парламента Валех Алескеров заявил: «С Азербайджаном очень сложно иметь дело. Мы требуем, чтобы с нами говорили как с равноправными партнерами. По-другому никак, так как мы не нуждаемся в этом. Некоторые говорят, что Азербайджан не хочет подписывать соглашение об ассоциации с ЕС. Верно. С самого начала Азербайджан требовал, чтобы территориальная целостность страны была признана, и только после этого заложен фундамент соглашения. Однако они не идут и на это. Поэтому Азербайджан не подпишет это соглашение». Trend.az, 13 мая 2015 г. https://www.trend.az/azerbaijan/politics/2394425.html
[2] В 2013 г. глава Таможенного комитета Азербайджана заявил, что Азербайджан не планирует вступление в Таможенный союз Белоруссии, Казахстана и России. По его словам, Россия предложила Азербайджану стать членом ТС годом ранее. Он также заявил: «наша позиция в этом вопросе категорична. Мы далеки от вступления в Таможенный союз и не видим для себя подобных перспектив и в будущем. Азербайджан – независимое государство, которое прекрасно развивается своим путем, и думаем, что продолжит успешное развитие и в дальнейшем». «Азербайджан не намерен вступать в Таможенный союз – глава ГТК», Интерфакс-Азербайджан, 30 января 2013 г. http://interfax.az/view/564767
[3] В качестве оценки темпов роста ВВП за 2010-2016 гг. по всем странам использовалось последнее обновление базы данных МВФ (октябрь 2017). World Economic Outlook database (http://www.imf.org/external/pubs/ft/weo/2017/02/weodata/index.aspx)
[4] Данные ЦБ АР использовались в качестве оценки динамики ненефтяного ВВП Азербайджана и темпов роста ВВП в 2017 г. См. основные макроэкономические показатели Азербайджана. https://en.cbar.az/assets/2955/1.1.pdf
[5] База данных Всемирного Банка “World Development Indicators”
[6] Статистические данные, собранные Центральным Банком Армении, характеризующие приток трансфертов из-за рубежа по методологии платежного баланса представлены по ссылке: https://www.cba.am/Storage/EN/stat_data_eng/Remittances%20-%20English.xls
[7] Результаты «Кавказского барометра» CRRC доступны по ссылке http://caucasusbarometer.org
[8] «Интеграционный барометр ЕАБР – 2017». Евразийский Банк Развития, доклад №46, 2017, стр. 9. https://eabr.org/upload/iblock/0dc/EDB-Centre_2017_Report-46_EDB-Integration-Barometer_RUS_1.pdf
[9] Stephanie Liechtenstein. Nagorno-Karabakh: Diplomatic Push Needed to Halt Spread of Conflict. The Global Observatory, May 12, 2016. https://theglobalobservatory.org/2016/05/nagorno-karabakh-armenia-azerbaijan-osce/