Новым президентом станет Армен Саргсян. Почему именно он и что это означает

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

В нашей, ставшей уже скучной, внутриполитической жизни, новости. Стало известно имя кандидата в президенты от Республиканской партии, им является Армен Саргсян, действующий посол Армении в Великобритании[1]. Поскольку он кандидат от РПА, ни у кого нет сомнений, что он и станет президентом. Очевидно, решение принимал Серж Саргсян сам, хотя скорее всего какие-то консультации в верхах проводились. Сейчас, разумеется, у всех журналистов и политологов появилась краткосрочная работа - обсудить новое назначение. Это хорошо, тема должна быть обсуждена. Но работа эта краткосрочная потому, что система в действительности станет еще менее публичной, и новое назначение - еще один шаг к этому. Тем, кому интересны лишь современные политические обстоятельства, советую пропустить раздел "исторический фон".

Исторический фон

Для начала поговорим о том, кто такой нынешний кандидат в президенты. Это ученый, из сферы физико-математических наук, он преподавал в Ереване и в Кембридже. Когда в 1992 году Армении понадобились новые люди на высших должностях, в том числе, новые люди, знающие иностранные языки, то он оказался востребован. В то же время, совершенно ненужными стали физики, деньги из этой сферы улетучились. Уже имевший опыт преподавания в Великобритании Армен Саргсян был назначен послом Армении в Великобритании. Вскоре его миссия была определена как посол в Евросоюзе, который тогда только-только создавался. В дальнейшем он был послом в Бельгии, а в 1996 году временно стал премьер-министром. Под его руководством правительство проработало всего 4 с половиной месяца, с 5 ноября по 7 марта 1997 года, так что у него почти и нет опыта работы премьером. Он фактически пересидел между двумя сильными премьер-министрами. Это, конечно, тогда так воспринималось, хотя причина была в болезни премьер-министра. Но даже несколько месяцев на посту делают человека бывшим премьер-министром, что сильно повышает его статус.

Ненадолго стоит обратиться к тому, как это происходило в 1996 году. 22 сентября, сразу через день после юбилея, 5-летия Республики Армения, прошли выборы президента, на которых победил Левон Тер-Петросян, получивший 51.7% голосов против 41.3% у основного оппонента Вазгена Манукяна[2]. Победил довольно сомнительно: оппоненты доступа к СМИ не имели[3], БДИПЧ сообщало о разнице в 22000 голосов между числом проголосовавших и окончательным результатом[4], что позволило не проводить второй тур выборов, а на стороне президента выступили представители «Еркрапа» и армии. Это вызвало глубокий политический кризис[5], привело к столкновениям[6] и, в конечном счете, делегитимации президента[7]. 31 октября Вазген Манукян заявлял, что получил две трети голосов[8], и многие считали так же. В этой ситуации, Грант Багратян стал «громоотводом» и в пятницу, 1 ноября появилось странное сообщение о том, что Президент НЕ подписывал указа об отставке Гранта Багратяна и все это слухи[9]. А уже в понедельник, 4 ноября Багратян официально объявил о своей отставке, выразив надежду, что страна сможет выйти из кризисной ситуации путем диалога[10], Армен Саргсян же стал премьером[11]. Кстати, спустя два дня Левон Тер-Петросян пожертвовал и Вано Сирадегяном[12]. Будущий премьер-министр Роберт Кочарян в это время был еще занят карабахской политикой, поскольку 4 ноября был лишь зарегистрирован кандидатом в президенты НКР[13], а сами выборы прошли 24 ноября, 23 декабря прошла инаугурация[14]. Вскоре он был назначен премьер-министром[15], вновь легализовал партию «Дашнакцутюн»[16] и стал президентом[17].

Его назначение породило надежды у населения: рейтинг правительства вырос[18]. Каких-либо успехов добиться за время своего премьерства Армен Саргсян не смог, да это и не было возможно за такой короткий срок. Однако изначально он планировал проработать на этой работе несколько лет и в первой речи говорил о пятилетних перспективах развития[19]. Впрочем, назначение Армена Саргсяна не помогло наладить диалог с оппозицией[20], а проблемы, декларированные им, включая искусственные монополии и коррупция[21], а также эффективность бюрократии[22], решаются до сих пор. Уже в феврале 1997 года новый премьер-министр столкнулся с серьезной болезнью и оказался не в состоянии выполнять служебные обязанности, о чем объявил 7 марта[23]. Его уход был для президента неожиданным – поиск новых кандидатур и назначение – занял две недели. Изначально планировалось, что премьером должен стать представитель оппозиции[24], но в конечном счете выбор остановился на кандидатуре Роберта Кочаряна[25], что также предполагало усиление позиции власти к переговорам по Карабаху.

В последующие годы Армен Саргсян практически не появлялся в Армении – в конце 1990-ых гг. он был послом Армении в Великобритании. Когда он окончательно вылечился, в Армении произошли серьезные внутриполитические изменения, Армен Саргсян постепенно перешел в сферу бизнеса. Он владелец компании Knightsbridge Group, которая состоит более чем из 15 компаний, работающих в сфере энергетики, нефте- и газодобывающей промышленности в Европе, России, Китае, Монголии, Индии и Казахстане. Он работал также во многих из крупнейших мировых компаний. Это вызывает критику в Армении сегодня, поскольку согласно конституции, президент не должен быть бизнесменом во избежание конфликта интересов.

Назначение

В последние годы публичная политика постепенно «замерзала» в Армении. В начале 2014 года премьер-министр Тигран Саргсян был отправлен в отставку. Тогда премьер-министром был назначен Овик Абрамян, один из крупнейших предпринимателей страны. Он изначально рассматривался в качестве временной фигуры, хотя сам и надеялся де-факто возглавить государство после вступления в силу конституционных реформ. Было понятно, что к тому моменту в стране должен быть новый премьер-министр.

Постоянно циркулировали слухи о том, кто им может быть. В качестве одной из возможных кандидатур, наряду с Кареном Карапетяном почти всегда назывался Армен Саргсян. Вряд ли такое угадывание случайность, скорее всего это результат утечек. Армена Саргсяна также называли возможным кандидатом в президенты после смены конституции. Первая такая публикация была сделана в октябре 2013 года в газете «Армянское время»[26].

Наконец, в январе он прибыл в Ереван, чтобы провести переговоры с Сержем Саргсяном относительно собственного политического будущего. Та же газета «Армянское время» уже назвала его четвертым президентом, что в общем-то логично, хотя и не соответствует юридической стороне дела[27]. Сам акт назначения прошел в традиционной для последних лет атмосфере полного отсутствия общественных дискуссий и прозрачности кадровых назначений.

«Сливы» пошли за несколько дней до назначения, но никакой официальной информации об этом не было. Само объявление кандидатуры было сделано безо всякого запаса по времени – крайний срок определен как 40 дней до выборов президента. 40 день попадал на воскресенье, а значит пришлось объявлять в пятницу. Очевиднейшим образом, это связано с тем, что президент хотел избежать любого возможного противодействия, будь то со стороны бюрократии, либо оппозиции, либо гражданского общества.

Трансформация государственной бюрократии в последние годы

Учитывая, что Армен Саргсян очень образованный человек с большим опытом в дипломатии и бизнесе, он выглядит очень сильной кандидатурой, в особенности, для церемониальной должности. Однако само по себе отсутствие консультаций фиксирует уже углубляющийся тренд. В нашей книге «Война, бизнес и политика. Неформальные сети и формальные институты в Армении» мы показали, что примерно с 2010 года началось усиление тренда на включение технократических кадров в политику[28].

Однако в 2014 году эта политика была временно свернута и поэтому мы воздержались от продолжения той тенденции в будущее. Сегодня же это все более очевидно. Неопатримониальный подход постепенно заменяется на меритократический – в Армении уже есть правительство технократов и уже полтора года происходят серьезные изменения на среднем уровне бюрократической машины, хотя изменения, я бы сказал, абсолютно недостаточные пока что для того чтобы перейти на новый уровень эффективности власти.

Меритократический подход одно время популяризировался в Грузии, где он отчасти применен. Саакашвили говорил о том, что будет стремиться к построению меритократии в Грузии, когда еще был президентом[29], а проправительственные эксперты даже окрестили последние годы власти Саакашвили «периодом меритократии»[30]. Упоминание же Сингапура постепенно выпало из их лексикона, поскольку имплицитно указывало на авторитарное направление государственной политики.

В Армении меритократию не объявляли официально, хотя о необходимости подбора более квалифицированных кадров говорится постоянно. В то же время, меритократия почти обязательно подразумевает отсутствие демократии, поскольку политические назначенцы не могут быть профессионалами в сфере управления (за отдельными исключениями), также, как и наоборот. «Меритократическая» система может быть эффективной для развивающейся страны, но по меньшей мере точно нужно понимать, что она не является демократией.

Выбор преемника – и его отсутствие

В странах, где кандидатура президента определяется не на выборах, а в результате закулисных консультаций, часто встает вопрос, кто же должен стать преемником главы государства. На постсоветском пространстве этот вопрос является достаточно проблемным. Так, есть ряд стран, где преемника так и не выбирали, кое-где вообще не менялся глава государства – это Центральная Азия, а Азербайджан, где преемником стал сын президента, тоже нельзя назвать в качестве такого примера. Таким мог бы быть Дмитрий Медведев, но его выбрали не в качестве преемника, а для того, чтобы он просто погрел кресло.

В Армении власть сначала занял Роберт Кочарян в результате переворота, затем Серж Саргсян, который был достаточно сильной фигурой и не был преемником Роберта Кочаряна. Можно сказать, что в Грузии было несколько процедур назначения преемников, но все – в последние годы. Первый раз – и неудачно – в 2012 году, когда Вано Мерабишвили стал премьер-министром, а во-второй раз – когда Бидзина Иванишвили выбрал себе замену в виде руководителей своих бизнес-структур.

Серж Саргсян еще с 1990-ых гг. концентрировал в своих руках огромную власть. В 1996-99 гг. он был главой объединенных Министерства внутренних дел и службы национальной безопасности, в условиях, когда отдельно министр внутренних дел Вано Сирадегян, руководивший до него, считался «всесильным». После ухода с этой должности Сержа Саргсяна, СНБ вновь была отделена от МВД. Таким образом, никто не унаследовал той аппаратной власти, которой тогда обладал Серж Саргсян.

Уже в 2013 году встал вопрос, а кто же унаследует власть президента Армении в 2018 году? Столь сильных с аппаратной точки зрения фигур, каковым был сам Серж Саргсян в 2007 году, нет, а значит, Серж Саргсян сам имеет возможность регулирования этого вопроса. Поскольку он-то сам хорошо знал, какая большая политическая власть сконцентрирована в его руках и при этом старался управлять достаточно неназойливо, он в большинстве случаев, концентрируя огромную власть в своих руках, пользовался ею достаточно мало.

Однако никаких гарантий, что следующий президент поступал бы таким же образом, у него нет. Более того, даже если бы тот гарантировал бы ему это, эти гарантии завершили бы свое действие 9 апреля 2018 года, с окончательным вступлением того в должность. Поэтому Серж Саргсян пришел к выводу, что такой большой концентрации власти в принципе не должно быть в стране и инициировал конституционную реформу с переходом на парламентскую систему управления. При нынешней конфигурации власть распределена между тремя формальными акторами – главой правительства, главой парламента и президентом, а также одним неформальным – главой правящей партии.

Поэтому любые обсуждения о том, хочет ли Серж Саргсян сохранить власть, перейдя на должность премьер-министра, на мой взгляд, лишены почвы, эту власть сохранить просто невозможно, поскольку не будет единого центра ее концентрации. Премьер-министр в новой конфигурации гораздо слабее президента в старой. Я об этом довольно подробно писал чуть более месяца назад в этом блоге[31].

«Идеальная кандидатура»

Кандидатура Армена Саргсяна – идеальная кандидатура на пост президента. С точки зрения Сержа Саргсяна. Кстати, тут, наверное, нелишним было бы упомянуть, что они не являются родственниками, просто фамилия Саргсян очень рапространена в Армении и, судя по числу новорожденных в 2016 году, в Армении на первом месте[32].

Вернемся к тому, почему эта кандидатура идеальная. Во-первых, при выборе кандидатуры президента существует серьезный риск повторения «грузинского опыта» с Георгием Маргвелашвили. Опыт этот мало кому может понравиться и, поскольку президент будет занимать должность 7 лет, это серьезный риск для власти, в особенности потому, что по новой конституции у президента все-таки несколько больше полномочий, чем у его грузинского коллеги.

Армен Саргсян – не претенциозный человек с большим опытом работы в государственной бюрократии. Он одновременно и изнутри бюрократии, и извне. Выбор любого игрока изнутри системы подразумевал бы его усиление, причем не только усиление самого игрока, а еще и всех патрон-клиентских сетей, с которыми он связан. Выбор любого игрока извне системы чреват повторением грузинского опыта. Армен Саргсян никогда не увлекался публичной политикой, дебатами и не был заметен яркими речами. То же можно отнести и к самому Сержу Саргсяну. Таким образом, здесь есть и персональное сходство, но, что более важно, Армен Саргсян вполне отвечает той модели власти, которую Серж Саргсян выстраивал. Это та самая модель, которую в оппозиционной прессе назвали «неполитизированной политикой Армении»[33], я же, чуть отшлифовав терминологию назвал бы «деполитизацией публичного пространства». И по содержанию статьи я с автором в целом согласен, цель этой политики в том, чтобы избежать конкуренции. С той же целью сократилось число выборов в стране, хотя об этом надо говорить отдельно.

Армен Саргсян имеет серьезные связи за рубежом, в первую очередь на западе и в особенности, в Великобритании. При наличии премьер-министра, тесно связанного с Москвой, это тоже дополнительная ценность, поскольку вполне укладывается в логику комплементаризма. Кроме того, он бизнесмен, а значит, «серьезный человек», социально близкий для нынешней системы власти. Вместе с тем, ожидается, что он будет в состоянии привлечь какие-то инвестиции в Армению, учитывая тот уровень бизнес-связей, которые у него есть.

Высокий уровень образования, ереванское происхождение и представительность также бонусы, как изнутри страны, так и за рубежом. В народе давно есть запрос на то, чтобы во власти было поменьше людей с «кличками» и этот запрос постепенно власть выполняет, стремясь лишний раз не мозолить глаза обывателю в условиях и без того крайне низкого рейтинга. Наоборот, в Армении ценятся образованные люди – а считать, что Армен Саргсян «купил» диплом невозможно даже при большом желании.