Руслан Муцольгов о заседании Конституционного суда и событиях вокруг него
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
27 ноября, в Санкт-Петербурге, состоялось заседание Конституционного суда Российской Федерации. Это заседание было долгожданным и ждали его больше всего именно власти.
Предыстория этого заседания достойна целой книги, но я попробую изложить все в одной статье.
26 сентября 2018 года, глава Ингушетии Евкуров и глава Чечни Кадыров подписали Соглашение, официально названное как «устанавливающее границы между двумя республиками». Народ Ингушетии не согласился с такой постановкой вопроса и самим соглашением, что привило к массовым гражданским акциям, в том числе двухнедельному митингу в центре ингушской столицы, городе Магас. Участниками этого митинга стало более ста тысяч жителей республики, а учитывая тот факт, что в республике проживает немногим больше четырех сот тысяч человек, можно утверждать, что с ним не согласилось абсолютное большинство жителей Ингушетии.
После подписания Соглашения, Юнус-Бек Евкуров «продавил», другого слова я просто не могу здесь подобрать, через Народное собрание Ингушетии принятие закона, которым это Соглашение якобы было утверждено. Почему Якобы? Да потому, что сразу после этого, группа депутатов обратилась в адрес и исполняющего обязанности председателя Народного собрания, и следственные органы с заявлением о фальсификации результатов голосования. А затем, эти же депутаты обратились с запросом в Конституционный суд Республики Ингушетия, в котором просили проверить «принятый» ими закон на предмет соответствия его Конституции Ингушетии. 30 октября, Конституционный суд Ингушетии вынес постановление, которое по сути признало этот закон ничтожным и не подлежащим исполнению. Это постановление сразу же вступило в законную силу и не может быть отменено, абсолютно никем!!! Ни руководством республики или даже страны, ни Конституционным судом России, более того, и Народное собрание и глава Ингушетии, ОБЯЗАНЫ его исполнить.
В свою очередь, глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, не имея на то никаких оснований, 8 ноября направил запрос в Конституционный суд России, в котором просил дать оценку и подписанному им Соглашению от 26 сентября и утвердившему его закону от 4 октября, соответствуют ли они Конституции Российской Федерации.
Конституционный суд России, принял этот запрос к рассмотрению и назначил заседание на 27 ноября. Стоит отметить, что Конституционный суд Российской Федерации, мало чем похож на все остальные суды, и процессы в нем, очень сильно отличаются от процессов во всей судебной системе. На мой взгляд и на взгляд профессиональных юристов, обладающих опытом участия в деятельности Конституционного суда, все события в рамках этого процесса, максимально форсировались и по сути в некоторые моменты регламент самого суда переставал действовать, т.е. нарушался.
Во-первых, самая распространённая практика Конституционного суда РФ, это срок от 3-х до 6-ти месяцев с момента подачи запроса в суд и назначения судебного заседания. Исключением из этого правила было всего несколько вопросов, которые имели глобальной значение не только во внутрироссийских масштабах, но и в мировых. Для общего понимания, могу сказать, что одним из таких вопросов, был вопрос по Крыму. И теперь можно понять, на каком уровне лоббируется вопрос незаконного и антинародного, а по сути, предательского по отношению к Ингушетии, Соглашения.
Во-вторых, власти и Конституционный суд «хотели» рассмотреть этот вопрос максимально закрыто, с наименьшим количеством слушателей и «свидетелей» такого «неправомерного процесса». То, что Всемирному конгрессу ингушского народа и группе депутатов, заявившей о фальсификации результатов голосования, удалось «влезть в процесс», принять участие и выступить, как с письменной, так и устной позицией, сбило все карты и самому суду и властям. Это помешало «протащить» запрос главы Ингушетии через Конституционный суд «втихую», так же, как было подготовлено и подписано Соглашение от 26 сентября.
В-третьих, суд не имел права принимать запрос главы Ингушетии к рассмотрению, а должен был вернуть его, но не сделал этого, т.е. вышел за рамки своих полномочий. Может быть вы удивитесь, но и сам глава не имел права подписывать это соглашение, так как только население Ингушетии вправе изменять границы и территорию республики.
В-четвертых, Конституционный суд Российской Федерации, сделал шаг, который в принципе был не допустим, с точки зрения всей системы конституционализма. Если участие в процессе представителя исполнительной власти Чечни, как одной из сторон подписанных Соглашений, дать правовую оценку которым «призвал» суд Евкуров, представителя администрации самого Евкурова, а так же Народного собрания Ингушетии, чей закон так же Евкуров просил «оценить», можно было оправдать, то участие представителя парламента Чечни, а тем более простых жителей Чечни и Ингушетии, а по сути своей группы «поддержки» тех Соглашений, оправдать не возможно. Тем более, что дали всем этим людям возможность выступить, абсолютно не понятно в качестве кого. И не только по моему мнению, выступление так называемых представителей орстхой, поставили суд на уровень родоплеменных образований, так как никакого отношения к Конституции и как следствие сфере деятельности Конституционного суда, эта система отношения не имеет. Даже при том, что суд возможно, преднамеренно противопоставил систему российского права, традиционному, во что я, конечно же не верю. При этом, и допущенная к участию группа депутатов, хоть и с очень ограниченными правами в процессе, и Всемирный конгресс ингушского народа, который обоснованно является «представительным собранием» населения Ингушетии, в отличии от всех вышеперечисленных участников, имели гораздо больше морального права участвовать в публичных слушаниях Конституционного суда без ограничения в правах, как полноценные участники. В свете последних событий и всей ситуации в целом, я считаю, что суд преднамеренно умалил статус и Конгресса и группы депутатов, ограничив их в процессуальных правах.
В-пятых, у КС существует свой регламент, который определяет в том числе и порядок участия в его заседаниях любого желающего, для этого необходимо просто зарегистрироваться на сайте суда и вовремя прийти с паспортом за пропуском, дабы не опоздать на слушания и не остаться за закрытыми дверями зала судебных заседаний. Именно таким образом поступили представители ингушского народа, подавшие заявки на сайте суда, который любезно открыл окно для регистрации желающих за три рабочих дня до судебного заседания и уже в субботу, что на 2 дня раньше, закрыл его для подачи заявок. Большое количество людей, а среди них не только проживающие в Санкт-Петербурге, Москве и в самой Ингушетии ингуши, но и простые жители культурной столицы, пораженные наглостью властей, незаконно и с завидным упорством, продавливающих свою волю, хотели лично наблюдать картину, порождающую опасный прецедент для всей страны. Но все это оказалось зря. Сотрудники ФСО, вышедшие со списком лиц, чьи заявки были одобрены, пропускали только тех, кого пожелали сами. Меня назвали первым и по логике, первым должны были пропустить за пропуском, но не тут-то было, меня попросили постоять в сторонке, за оцеплением ОМОНа и на неоднократные вопросы, и мои и других наших земляков, что происходит, почему меня не пускают, не отвечали ничего вразумительного. Уже после окончания судебного заседания, один из земляков, кто все-таки попало в зал, услышал из уст сотрудника охраны, что «самых опасных» в суд не запустили. Кстати, все представители властей Чечни и Ингушетии, вместе с компанией прикормленных общественников и сторонников, прошли в зал в обход всей системы пропусков. Как потом оказалось, это было сделано преднамеренно, чтобы создать в суде «фон всеобщего согласия» с антинародным соглашением.
В-шестых, к судебному заседанию власти готовились основательно. Жители Санкт-Петербурга, лица, участвовавшие в заседаниях Конституционного суда, говорили, что были просто поражены и сложившейся вокруг процесса обстановкой и огромным количеством силовиков. Никогда им не доводилось видеть у здания суда столько полиции, сотрудников Нацгвардии, а так же снимающих все происходящее и всех стоящих у суда на видеокамеры оперов. Силовиков было не мало и в районе, где расположен суд, большое количество экипажей ДПС и оперов различных служб, праздно «прогуливавшихся» вокруг и сидящих в кафе, погреться в которые зашли те, кого не впустили в здание суда, кстати по их поведению, было понятно, что чаем и кофе они интересуются гораздо меньше, чем согревающимися и разговорами между ними.
Я хотел сказать, что готовились к открытым слушаниям в Конституционном суде и мы, нам пришлось провести огромный объем работы, меня приятно удивила команда юристов, Павел Чиков, Рамиль Ахмедгалиев, Андрей Сабинин и еще несколько профессионалов, такого же высокого уровня. Самым удивительным было то, что в нашем распоряжении не было никаких документов, которые Евкуров направлял в суд, а значить приходилось ориентироваться исключительно по сообщениям в СМИ, о тонкостях и подробностях запроса главы Ингушетии в суд. Так было до тех пор, пока сотрудник Администрации Евкурова не передал нам копию запроса и сделал он это не официально, так что назвать его фамилию нельзя.
Открытые слушания в Конституционном суде завершились, теперь судьи «совещаются», но пока нет понимания, когда и какое постановление будет вынесено. Если же оценивать все произошедшие события, то можно с уверенностью сказать, что на мой взгляд, весь этот процесс был срежиссирован властью, исключительно в целях, оправдания действий местных властей. Я же, продолжаю надеяться на благоразумие суда, ведь не осознавать всех последствий этих событий, они не могут, да как в принципе и сама власть.
И да, процесс уже получил название «Евкуров, против ингушского народа». Подтверждением этому является то, как провожали нас люди перед вылетом в Санкт-Петербург. К нам подходили жители республики, жали руки, желали успехов, говорили очень много теплых слов, в их словах и действиях было столько искренности, что можно говорить свершившейся победе народа над антинародным главой, дискредитировавшим себя в глазах населения республики и его антинародной политикой, даже несмотря на все его телодвижения. Я был поражен, ведь у меня сложилось впечатление, что все они знали куда мы летим, а значит они следят за событиями и им не безразлична судьба своего народа, своей республики.
Руслан Муцольгов