Другое "Я" горца. Коневодство на Северном Кавказе. Продолжение

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Во второй половине 19 века начинается упадок кабардинского коневодства. Главной причиной были последствия Кавказской войны, обрушившие всю традиционную систему жизнеобеспечения черкесов – колоссальное уменьшение численности населения как следствие депортации в Османскую империю; люди, обладавшие уникальными профессиями и специальностями, тоже уходили в этом мухаджирском потоке.

Из производственной сферы изымалось большое количество рабочих рук,  были разорваны внутренние экономические связи Черкесии. Есть еще и психологический фактор, о котором пишут немногие ученые – вынужденные миграции населения приводили к деградации хозяйства, а ощущение нестабильности, которое складывалось у людей в результате прессинга новой имперской власти, не позволяло им проявлять предпринимательский риск, столь необходимый при занятиях коневодством.

В книге своей книге «Кавказские горцы», опубликованной в 1884 году, журналист и публицист Яков Абрамов, переехавший из Москвы в Ставрополь и часто бывавший в Нальчике,  красноречиво свидетельствует: «Все три лета …я жил несколько времени в Нальчике, русской слободке и в то же время в центральном пункте Большой Кабарды, и здесь мне пришлось вволю насмотреться на то, с каким бесстыдством русские истребляли продукты кабардинской культуры и многолетнего труда.

Десятки тысяч голов скота, изъятых у горцев в ходе карательных экспедиций Кавказской войны в качестве трофея, оказались в полном распоряжении царской администрации. Явление это продолжалось вплоть до начала 70-х годов XIX в. Кстати, в архивных документах они так и назывались: «...отбитые у кабардинцев».

Но, как писал исследователь Д. Дубенский, «казаки вели свои табуны, не придерживаясь системы кабардинцев... а потому их лошади стали вырождаться».

Перед реформой, в 1864 г., в Кабарде насчитывалось 192 коннозаводчика. Самыми крупными коннозаводчиками были братья Щалбаровы, Темрюк и Атажуко Атажукины, Бата Абезыванов, Цура Тавкешев, Исмаил Халилов, Магомет и Хамурза Аджиевы, Бек-мурза и Исмаил Атажукины, Касаев, Кучмазуко Кучмазукин 200, Батырбек Тамбиев, Магомет и Бекмурзо Наурузовы. Этим заводчикам  принадлежало почти 40% конского поголовья Кабарды.

 Хотя поголовье породистых коней сократилось, ухудшились условия их кормления, разведения в старых конных заводах, тем не менее, лошади сохранились. Бывшие табунщики ведущих  коннозаводчиков стали разводить мелкие табуны. Роскошных скакунов сменяют крестьянские лошади, на которых можно было выполнять все хозяйственные работы, впервые лошадь начинает использоваться как тягловый скот.

Как писал один из исследователей вопроса, Максимов, кабардинская лошадь не ушла из Кабарды, только переместилось ее местожительство: она рассеялась по всем аулам Кабарды в маленькие табунки в пятнадцать и двадцать голов, но качество этой лошади понизилось, и все реже встречались те несравненные скакуны, которые в прошлом создали ей такую легендарную славу.

В кавказской истории многое держалось на личностях, на их мотивациях и предпочтениях – в 60-80-е гг. XIX в. Дмитрий Кодзоков  был уникальной фигурой, роль которого а в развитии скотоводства вообще и коневодства в Кабарде достойно оценена.

Кодзоков обладал земельным участком на берегу реки Подкумок в количестве 2356 десятин, на котором и организовал свое  коневодческое хозяйство. Он внедрял прогрессивные методы разведения лошадей в практику кабардинского коневодства. Более того, он писал статьи с практическими предложениями по развитию табунного коневодства.

Вопрос развития коневодства в Кабарде поднимался на первом съезде коннозаводчиков Ставропольской губернии в августе 1869 г. в г. Пятигорске. На съезде отмечалось, что одной из причин упадка коневодства является стихийное скрещивание местных лошадей с другими породами и скудное кормление молодняка.

Следующим ударом по коневодству стали революция и гражданская война. До революции в Кабарде (на Малке) имелся коневодческий завод, называвшийся Ашабовская заводская конюшня, разрушенный в Гражданскую войну.  Партийный руководитель Кабардино-Балкарского обкома ВКП(б) Бетал Калмыков уделял много внимания развитию коневодства и восстановлению Ашабовской конюшни – его эмоциональные речи по этому поводу говорят сами за себя.

В декабре 1922 года он говорил: «Кабардинский конь славился издавна. Войны и голод разрушили коневодство в Кабарде. Порода нашего коня стала вымирать. Но в Кабарде сохранилась еще заводская конюшня, есть жеребцы и некоторое количество маток. Кабардинскую лошадь еще можно спасти. Для этого нужна энергичная агитация среди крестьян, чтобы они снова обратили побольше внимания на породу, улучшив ее качества. Для этой цели введено племирование лучших коней, дважды устраивались скачки.

Если нам удастся серьезно поставить план развития коневодства, то необходимо задуматься над извлечением из ущелий и долин Осетии и Ингушетии тех выдающихся экземпляров кабардинской породы, которые туда попали в период Гражданской войны. Эта задача настолько важная, что на нее позволительно затратить большие средства».

Бетал Калмыков через 10 лет на всю страну заявил: «Мы крепко боремся за коня, за создание такого кабардинского коня, чтобы Климент Ефремович Ворошилов пересел со своего донского на кабардинского, чтобы дать стране выносливую и красивую, высоких качеств рабочую и ездовую лошадь».

Продолжение следует...