Нажмуддин Гоцинский -Ахмат-хаджи Кадыров. Продолжение
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
И Гоцинский в начале 1910-х гг., и Кадыров в начале 1990-х становятся все более заметными фигурами на Северном Кавказе, их авторитет и влияние в Дагестане и в Чечне соответственно растут, к их голосу прислушиваются.
Например, в агентурных записках, направляемых наместнику Кавказскому, Нажмуддин неизменно назывался одним из влиятельных и популярных фигур мусульманского движения. «К голосу их прислушивается весь Дагестан, и от решения их главным образом зависит то или иное направление политических воззрений местных мусульман», ‒ писал некий агент «Омар» о Гоцинском и Али Хаджи Акушинском.
Политические дебюты и Гоцинского, и Кадырова были успешными.
Для Гоцинского таковым стало членство в Дагестанского облисполкоме, созданном в Дагестане после февральской революции 1917 года, а затем его единогласное избрание во Владикавказе, на I съезде представителей горских народов, муфтием, председателем правления Горского духовного правления.
Позже, через три месяца состоялся еще один горский съезд, в августе 1917 года, в селении Анди; до его официального открытия в нескольких километрах от Анди, шейх Узун Хаджи из аварского аула Салта, верный соратник Нажмуддина, провел обряд избрания Гоцинского имамом – духовным и светским главой мусульман Дагестана и Северного Кавказа. Один из очевидцев происходящего вспоминал: «Яркие, впечатляющие дни, проведенные у берегов сияющего зеленого Андийского озера – сверкание оружия, полыхание знамен, топот копыт, яркие одежды. Высокие тюрбаны знати и темные мрачные фигуры горцев в огромных папахах и величавых бурках, с резкими обветренными лицами, казавшимися такими же древними, как и их скалистые горы, - являются самыми незабываемыми картинами жизни, запечатленными в своем сердце». На самом съезде Гоцинский еще раз единогласно был избран муфтием Кавказа.
Х. Мусаясул. Избрание имамом Нажмуддина Гоцинского близ с. Анди. 1917
Для Кадырова началом его политического пути стало назначение муфтием Чечни; в обстоятельствах военного времени муфтий превращался в знаковую фигуру – он приобретал право формулировать духовные смыслы и ориентиры для мусульман и обладал потенциалом для того, чтобы составить духовную и идеологическую конкуренцию власти тогдашнего президента Масхадова.
Избранию Кадырова муфтием Чечни предшествовали следующие обстоятельства. В 1994 году, когда федеральные силы вошли в Грозный, Кадыров поддержал сепаратистов и своего предшественника муфтия Алсабекова, который в том же году объявил России священную войну - джихад. Сам Ахмат Кадыров позже об этом скажет, что он "свято верил, что передовые умы чеченского народа провозгласили независимую республику и что Россия, вводя свои войска, хочет подавить эту независимость».
Но Алсабеков вскоре после начала военных действий отказался от джихада, был объявлен дезертиром и по приговору шариатского суда подвергнут наказанию палочными ударами. Алсабеков с позором покинул Чечню, и 24 марта 1995 года лидеры чеченских сепаратистов - Яндарбиев, Басаев, Масхадов - на специальном съезде предложили Кадырову стать его преемником (по некоторым данным, кандидатуру Кадырова на этот пост рекомендовали Басаев и Руслан Гелаев). Кадыров согласился.
В апреле 1995 года в Шатое прошел Конгресс чеченского народа – на нем новый муфтий именем Аллаха призвал жителей республики к джихаду и к военным действиям против России. В 1998 году в интервью он сказал, что понял, что заблуждался.
Продолжение следует