Памятники и политика на Северном Кавказе

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Строительство памятников – это всегда политика. И фараоны Древнего Египта, и императоры могущественного Рима, и европейские монархи всегда демонстрировали через памятники свою власть и могущество, продвигали свои версии истории подвластных им империй и не позволяли оставаться в вечности своим политическим конкурентам. В России традиция возведения памятников восходит к Петру Первому – в допетровскую эпоху возведение памятников было непринято, в честь героев и царей возводили храмы и монастыри.

В моих следующих постах – размышления о том, какими памятниками Российская империя маркировала свою власть после завоевания Кавказа, и какие памятники возводятся на Северном Кавказе современном, какие функции выполняет это «памятникотворчество» и какие исторические образы  выбираются для увековечивания их деяний.

Политика «умиротворения Кавказа», начавшаяся после окончания Кавказской войны в 1864 году, включала несколько направлений – в том числе и развитие таких городов, как Тифлис (как центр Кавказского наместничества), Пятигорск, Ставрополь. Екатеринодар (столица Кубанской области) и Владикавказ (столица Терской области). Это города, как это принято сейчас говорить, становились точками роста на карте Кавказа – центрами экономической активности, центрами образования и в целом притяжения для интеллектуальной элиты региона и, наконец, такие города как Пятигорск – центрами курортного бизнеса. Вокзалы, соборы, художественные галереи, гимназии в этих городах не только выполняли свои прямые функции – они становились знаковыми местами для города.

Памятники в таких городах никогда не строились случайно – они были частью продуманной имперской политики по формированию исторической памяти, отражали компромиссы между Петербургом и региональными центрами.

Как ни парадоксально, но символами, которые выполняли интегрирующую роль на Северном Кавказе, являлись отнюдь не монументы генералам, отличившимся как «солдаты империи», а памятники Пушкину и Лермонтову. Памятник Лермонтову, причем первый в России, был установлен в Пятигорске на общественные деньги, которые собирались по всей империи,  а Пушкину - в столице наместничества Тифлисе.

Памятник М.Ю. Лермонтову в Пятигорске установлен в 1889 году

Памятник А.С. Пушкину установлен в Тифлисе в 1892 году

Сначала памятник был обращен к трактиру, в котором останавливался поэт во время своего путешествия в Арзрум, а сегодня этого здания давно уже нет и бюст повернут к  Музею искусств Грузии.

Из многочисленных персонажей российской военной драмы на Кавказе внимания в первую очередь удостоился не кто-нибудь, не наместник Барятинский, покончивший с сопротивлением Шамиля,а М.С. Воронцов – его правление известно как «золотой век Закавказья», а сам наместник – как человек, сумевший лучше всех найти общий язык с местными политическими и религиозными элитами, развивая образование, книжное дело, изучение культур народов Кавказа.

Памятник М.С. Воронцову в Тифлисе в 1856 году

Хотя не был забыт и А.В. Суворов – в честь его столетия в 1870 году был установлен не памятник, а крест – по старой православной традиции.

Местный колорит, без поощрения которого империя не могла рассчитывать на лояльность региональных элит, создавался, например, за счет таких памятников, как памятник к 200-летию кубанского казачьего войска в Екатеринодаре  (в 30-е годы ХХ века памятник был разобран. Во время празднования 300 летнего юбилея Кубанского казачьего войска состоялась новая закладка памятника, а в 1999 году он был восстановлен и установлен в Краснодаре).

Так через памятники формировалось новое пространство Северного Кавказа, и именно памятники расставляли те идеологические акценты, которые были наиболее актуальны в конкретные периоды времени.

 фото с сайта http://2stavropol.ru/oldstavropol/161-027.html