Станет ли Хлопонин новым графом Воронцовым? Кавказоведы на госслужбе
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
anastasia-mit (25.01 / 00:09) написала мне в одном из комментов к предыдущему посту: «Вспомним известный пример: "шел дождь и два студента". Хлопонина и Воронцова объединяет примерно столько же общих черт».
И хотя, возможно, ирония не лишена оснований, но я не о прямых аналогиях, а о тенденциях. О тенденциях в развитии Кавказа, одинаковых и в период всесильного наместника, и сейчас.
Тема «знания и власти», ученых на службе власти стала раскрученной благодаря знаменитой книге американца палестинского происхождения Эдварда Саида «Ориентализм». Саид пишет об устойчивости стереотипов о мусульманском Востоке и о том, как эти стереотипы влияют на решения политиков. Перенос идей Саида на Северный Кавказ открывает интересные возможности.
Как представляют Кавказ те люди, которые управляют Кавказом? Какие проекты они воплощают в жизнь на основе своих представлений? И как кавказоведение может повлиять на стабилизацию региона?
При Воронцове кавказоведение как наука только зарождалось, но наместник как образованный и тонкий политик не мог не понимать, что ученые – кавказоведы, которых еще предстояло взрастить, могут быть очень эффективны при управлении краем. (К слову сказать, практика использования антропологов в управлении колониями бурно расцвела гораздо позже, в 1920-х гг; в Англии и Франции ученые работали в МИДе, военных ведомствах, читали лекции для всех чиновников, которых отправляли служить в колонии).
Воронцов предпринимает три шага – создает центр для изучения культуры вверенного ему населения, открывает музей и газету. Так делали все империи нового времени для утверждения власти на завоеванных территориях.
В 1851 году был создан Кавказский отдел Русского императорского географического общества в Тифлисе. Само Географическое общество находилось в ведении МВД и активно сотрудничало с Кавказским наместничеством при разработке различных законопроектов.
Наместник руководил Кавказским отделом лично, а собрания Отдела проходили в его дворце. Отдел собирал грузинские и армянские рукописи, им были организованы экспедиции для изучения памятников Кавказа, некоторые поездки субсидировал наместник из своих личных средств.
Из Дворца наместника исходили не только политические,но и культурные инициативы
Василий Тимм. Дом главнокомандующего Отдельным Кавказским корпусом, в котором Е. И. В. Государь Наследник Цесаревич изволил останавливаться во время своего пребывания в Тифлисе 25-29-го сентября 1850 года. Рисунок 1851 года. www.liveinternet.ru
Отдел издавал свои «Записки», издание, равного которому ничего нет до сих пор. Это золотой фонд кавказоведения, лучшие географические издания мира считали за честь печатать извлечения из этих публикаций, а наиболее оригинальные тексты переводились целиком. Этнография народов Кавказа, программы по изучению кавказских языков, исследования климата, Каспийского моря – далеко не полный перечень тем, над которыми работали в КОРИГО.
При Кавказском отделе через год был учрежден музей. В дар Общему Кавказскому Музеуму М.С.Воронцов преподнес черкесский и гурийский костюмы вместе с оружием. Музей пользовался огромным успехом у публики, работал по воскресеньям и был бесплатным.
Как видим, основы российского кавказоведения закладывались через вполне обычные структуры. Правда, на всем пространстве Северного Кавказа от Екатеринодара до Темир-Хан-Шуры имперские власти к кавказоведам прислушивались не всегда.
Сегодня кавказоведение в России, которое постепенно в течение 19 века вырастало из детских штанишек и восприятия Кавказа как экзотического мира дикарей и разбойников, сдает свои позиции, знания о Кавказе стали ограничены узким кругом профессионалов, адекватные экспертные оценки заменяются мифами, растиражированными СМИ, а политические решения нередко базируются на мифологии.
Между тем в мире аналитический интерес к Кавказу растет – современные, хорошо финансируемые, мобильные кавказоведческие центры есть во всех ведущих державах, в последнее время они созданы в Норвегии, Китае и Японии. Во Франции число подобных центров намного превосходит число аналогичных центров в России. Только в России, да и на самом Кавказе такого Центра нет.
"В Японии три института занимаются проблематикой Северного Кавказа. У нас же есть группа в одном институте, группа экспертов в ФСБ, группа экспертов в Совбезе, группа экспертов в МИДе, а так, чтобы работала команда, которая могла бы здесь помогать вырабатывать выверенные, точные решения с особенностями специфики Кавказа,— этого до сих пор нет",— цитирую Хлопонина из «Коммерсанта». (09.12.2010).
За всю постсоветскую историю полпред стал единственным из руководителей Северного Кавказа, кто обратил внимание на эту сторону проблемы и официально заявил о том, что Институт по проблемам Кавказа будет создан.
Экспертное сообщество, которое намерен формировать полпред, будет включать ученых из местных вузов и специалистов из Москвы. Эксперты будут работать при полпреде. Помнится, о необходимости Института Кавказа как мобильной аналитической структуры говорили в МГИМО еще лет 5-6 назад, об этом говорили на форуме в Нальчике «Кавказ: Традиция и Модернизация» в 2009 году.
Пока что все инициативы уходили куда-то, как в песок.
Поживем – увидим.