Дайджест онлайн-дискуссии " «Профилактика экстремизма и терроризма на Северном Кавказе: в поисках идеальной модели»
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
28 февраля на КУ состоялась онлайн-дискуссия «Профилактика экстремизма и терроризма на Северном Кавказе: в поисках идеальной модели».
Спикерам было предложено обсудить доклад Е. Сокирянской «Профилактика экстремизма и терроризма в работе с населением на Северном Кавказе: проблемы и истории успеха», сделанный ею на основании большого исследования, опубликованного накануне.
Обсуждались и следующие вопросы:
Профилактика экстремизма и терроризма в республиках Северного Кавказа: достижения и проблемы. (спикеры из республик)
Религиозные контрнарративы – поиски современных моделей.
Какой должна быть идеальная профилактическая работа на Северном Кавказе?
В дискуссии участвовали:
Екатерина Сокирянская, директор Центра анализа и предотвращения конфликтов, Москва
Иса Бархаев, исполнительный директор "Союза предпринимателей Кавказа", Дагестан
Алексей Гуня, доктор географических наук, Институт географии РАН, Москва
Магомед Матиев, руководитель центра в компании "ЦСМБ", Ингушетия
Магомедбек Магомедов-Салтинский, директор Агентства журналистских расследований и авторских фильмов, Махачкала, Дагестан
Хабиб Магомедов, руководитель научно-практической лаборатории по вопросам противодействия идеологии экстремизма и терроризма ДГУНХ, Дагестан
Руслан Машитлев, кандидат исторических наук, координатор ДУМ РА и КК по Краснодарскому краю, Краснодар
Мартин Кочесоко, президент ОО «Хабзэ», Нальчик
Ольга Павлова, кандидат психологических наук, доцент МГППУ, президент Ассоциации психологической помощи мусульманам, Москва
Екатерина Суркова, депутат совета местного самоуправления городского округа Нальчик, координатор проекта «Вместе» по КБР.
Сокирянская, говоря об эффективности контрнарративов, в начале своего доклада подчеркнула, что «контрнарратив должен учитывать местный контекст, быть адаптирован под конкретную целевую группу, и что самое важное — распространять его должны люди, вызывающие доверие у аудитории». «На Северном Кавказе антиэкстремистская информационно-просветительская деятельность часто ведется в форме прямой контрпропаганды», - заметила автор доклада. В то же время она подчеркнула наличие успешных направлений и тенденций в этой проблематике: «С недавнего времени в некоторых республиках постепенно приходит понимание важности того, чтобы не только опровергать радикальную пропаганду, но и создавать альтернативный нарратив». За последние пять лет, по мнению Сокирянской, республиканские власти научились сотрудничать с гражданским обществом, в республиках стало развиваться волонтерское движение, значительная роль в антиэкстремистской информационно-просветительской деятельности стала отводиться духовенству из республиканских муфтиятов, где имамов специально готовят к работе по профилактике экстремизма среди молодежи.
Анализируя ситуацию по отдельным республикам СКФО, автор доклада остановилась на специфических особенностях в каждой из них. По ее мнению, самая масштабная профилактическая работа ведется в Чечне. «Чеченское правительство, парламент, районные власти и официальное духовенство ведут массированную пропагандистскую работу в СМИ, интернете и на мероприятиях, обращаясь к людям всех возрастов и профессий и привлекая различные государственные учреждения, сельские сообщества, вузы, колледжи, техникумы и школы». По сравнению с другими республиками, в идеологической работе в Чечне представители духовенства (члены муфтията) играют наиболее заметную роль. Сокирянская обратила внимание спикеров, что члены муфтиата ЧР «подводят религиозную основу под то, что у чеченцев есть все необходимые условия, чтобы исповедовать свою веру в Чечне, восхваляют семью Кадыровых и объясняют, что мусульмане обязаны поддерживать своего правителя». В качестве новой тенденции Сокирянская выделила тот факт, что «несколько чеченских НКО начали заниматься профилактикой радикализации, и они делают эту работу более креативно и профессионально, чем государство».
В Дагестане, отметила автор доклада, в Министерстве по делам молодежи есть специальное управление профилактических программ. Они занимаются реализацией собственных методик, а также распределяют средства на профилактику среди местных НКО. Сокирянская подчеркнула, что Управление разработало обучающий семинар «Мирный Дагестан», который был успешно представлен на мероприятиях в различных городах и селах Дагестана.
Сокирянская считает, что в Ингушетии и Кабардино-Балкарии подходы к профилактике похожи на дагестанские, однако градус контрпропаганды в этих двух республиках заметно ниже, потому что ниже интенсивность конфликта. Она выделила те государственные ведомства, которые занимаются в Ингушетии профилактической работой: республиканский Комитет по делам молодежи, Миннац (Министерство по внешним связям, национальной политике, печати и информации Республики Ингушетия), Министерство образования и науки, представители Антитеррористической комиссии, духовенство, проправительственные молодежные и волонтерские организации.
Сокирянская отметила, что Комитет по делам молодежи РИ проводил еженедельные тренинги, на которых молодых людей учат подавать заявки на различные федеральные мероприятия, форумы, гранты, пользоваться другими возможностями. В 2018 году на форуме «Машук» Ингушетия стала лидером по объему грантов, получив 23,6 миллионов рублей, что можно расценить как эффективный результат от проделанной работы.
В 2018 году в РИ реализована обучающая программа для старшеклассников и учащихся республиканских колледжей и техникумов «ДИЗлайк экстремизму». В программе обсуждается интернет-безопасность, угрозы, исходящие от террористической идеологии, различные механизмы вербовки. В конце мероприятий молодым людям предлагается тут же присоединиться к волонтерскому корпусу.
Помимо контр-нарративов, разрабатываемых госучреждениями и имамами, альтернативные подходы предлагают также местные НКО. Ингушский «Общественный фонд социального развития «Генезис» проводит методически продвинутые тренинги для молодежи в четырех республиках. На тренингах учат терпимости, навыкам урегулирования конфликтов, лидерству и работе в команде, информационной безопасности; обсуждают участие женщин в экстремистских сетях; привлекают общественные ассоциации, органы студенческого самоуправления и волонтерские сети.
Характеризуя ситуацию в КБР, Сокирянская отметила, что «отличительная черта кабардино-балкарского подхода — довольно активное участие Министерства спорта, потому что спортсмены считаются целевой аудиторией террористов».
Подводя итоги, Сокирянская подчеркнула, что за последние несколько лет деятельность по профилактике радикализации молодежи на Северном Кавказе приобрела массовый характер и выделила очевидные достижения:
1. Молодежь хорошо усвоила, что государство и общество резко осуждают экстремизм и терроризм; что террористические преступления влекут за собой строгое наказание; что экстремистская идеология неприемлема и у нее нет никакого политического будущего.
2. Сообщество людей и проправительственных организаций, занимающихся профилактической работой в регионе, расширилось и расцвело при серьезной государственной финансовой поддержке. В эту работу включается и независимое гражданское общество.
3. Волонтерское движение и программы малых грантов смогли направить энергию части активной молодежи в общественно-ориентированные проекты. Эти молодые люди научились подавать заявки на гранты, конкурировать за финансирование, реализовывать проекты и отчитываться за них, что представляет собой очень полезный навык гражданского активиста.
4. В Ингушетии, Дагестане и Кабардино-Балкарии идет поиск и апробация новых подходов, что открывает возможности для инноваций.
5. В нескольких республиках власти начали понимать, что альтернативный нарратив может быть эффективнее, чем прямая контрпропаганда.
В то же время профилактическая работа в СКФО не лишена недостатков, а именно – существует низкий уровень доверия к проводникам профилактики; налицо скука и усталость молодежи от массовости и формальности многих мероприятий; наличие методического голода.
«Открытые обсуждения, в ходе которых можно было бы найти конструктивные, эффективные и реализуемые пути решения сложных политических вопросов, должны всячески приветствоваться», - заключила Сокирянская.
Гуня, поддержав доклад, отметил сильное изменение региона в последние 25 лет: «Надо говорить о новом поколении, которое мы плохо понимаем, у которого другие аттракторы, средства коммуникации (сети, Интернет и др.), ценностные ориентиры, лексика и др». Спикер обратил внимание на уровень университетского образования в регионах Северного Кавказа: «Университеты становятся часто не местом творчества и знаний, а некоего контроля и навязываемого воспитания. На краткосрочном уровне, возможно, это и сыграет. Но вот в долговременной перспективе - вряд ли. Соотношение краткосрочных задач и долгосрочных стратегий, которые применяет государство на Северном Кавказе - больное место».
Павлова также поддержала тезис о том, что любая работа, целью которой является профилактика экстремизма, не должна быть организована "в лоб". «Волонтерская работа, социальное проектирование - это рабочие инструменты, которые снижают риски вовлечения молодежи в экстремистские организации; перенаправляя энергию в иное, созидательное русло», - сказала она.
Кочесоко, как и ранее Сокирянская, обратил внимание, что «вопросы радиказации и ее профилактики сильно завязаны на контекст». Кочесоко сказал: «Молодежь не получает должного внимания, информации, и молодые люди оказываются в информационном, идеологическом, мировоззренческом вакууме. Люди в большинстве случаев не знают ответы на элементарные вопросы. Это среда такая, нет условий, система недостаточно отвечает на элементарные потребности населения. И молодежь, у которой больше энергии, естественно находится в активном поиске. Когда они не находят ответы рядом, ищут в "другом месте".
Истории успеха в регионах: шаблоны и клише неэффективны
Матиев: «В Ингушетии развиваются различные сообщества. Если раньше молодые люди не имели возможность кооперироваться, не знали о моделях кооперации, то сейчас идет работа в группе, в сообществе, в клубе. С инициативной группой ребят, посредством совместной работы многих общественных организаций работают различные сообщества, в частности по бизнесу, женскому бизнесу, научные клубы, языковые клубы, экогруппы. Мы сейчас формируем сообщество режиссеров, чтобы они, опираясь на запрос общества, снимали социальные и документальные ролики и фильмы».
Суркова: «Очень важно при работе с молодежью придерживаться принципам: первый принцип - "равный равному", когда с молодежью работает сама молодежь. Второй принцип - принцип выбора, когда мы не говорим, что плохо, а показываем альтернативу. Третий принцип - индивидуальный подход к каждой целевой аудитории». Суркова разработала деловую игру с элементами форсайт-сессии, направленную на выработку методов профилактики вовлечения молодежи в экстремистские сообщества. «Суть игры - разработать модель терроризма будущего. Ведь зная, какой будет проблема в будущем, уже сейчас можно начать процесс ее ликвидации».
Бархаев и Салтинский отметили ухудшение ситуации в Дагестане. Бархаев сказал: «Ситуация в ближайшем будущем будет усугубляться по многим факторам, также к ним можно добавить фактически "внешнее" управление Республикой людьми, не понимающими специфики региона; игнорирование национального квотирования в органах власти Республики приведет к возрастающему недовольству среди населения».
Машитлев рассказал о контрнарративах, предлагаемых ДУМ Адыгеи и Краснодарского края. «ДУМ организует круглые столы с приглашением молодежи и общественности, курсы повышения квалификации молодых Имамов, светские курсы, которые проводят кандидаты и доктора наук с прихожанами мечетей, встречи с администрацией разных уровней. ДУМ активно поддерживает конные походы и в целом новую общественную организацию «Хасэ конников»». Машитлев сказал, что в Адыгее акцент делается на просветительскую деятельность, он направлен на возможность снять стереотипы у всех сторон».
Магомедов рассказал о своем совместном с Минмолодежи РД проекте привлечения дагестанской молодежи к поиску пропавших в ходе ВОВ без вести бойцов РККА. «Проект позволяет формировать общегражданскую идентичность, противодействует проявлениям экстремизма и террористическим устремлениям. Он интересен молодежи, как светской, так и тарикатской, так и салафитской. Потому что у всех деды воевали и гибли в ту Войну». Магомедов рассказал, как организовал для студентов ДГУ фотовыставку "Кровавые следы терроризма в истории Дагестана". «Источник - собственный фото-видеоархив ещё с "нулевых" о терактах, взрывах, расстрелах в городах и сёлах Дагестана глазами милицейских оперативно-следственных групп. Такое впервые в моей практике, когда молодежь сопровождает выставку аплодисментами», - отметил Магомедов.
Магомедов согласился с основным докладчиком в том, что прямолинейность, шаблоны, клише неэффективны. «Сейчас действительно пришло время включать креатив», - подчеркнул Магомедов. «Специфика кавказского экстремизма имеет религиозную окраску, и эффективное противодействие ему невозможно без применения религиозных знаний, терминологии и риторики», - сказал Магомедов. С его точки зрения, парадоксально, что противодействием псевдорелигиозному экстремизму в Дагестане заняты, в большинстве своем, светски настроенные люди. Магомедов усомнился в том, что они смогут установить контакт с проблемной целевой аудиторией. Магомедов считает, что исход проблемных личностей на Ближний Восток не решил проблему радикализации молодежи.
Магомедов также поделился опытом организации центров примирения и согласия: «Их особенность - в оказании сразу четырех видов помощи: юридической, теологической, медицинской и психологической. Последняя оказалась больше нужна родителям боевиков». Магомедов рассказал о сотрудничестве ДГУ с молодыми имамами махачкалинский мечетей в рамках работы отдела просвещения Дагмуфтията.
Павлова в своем выступлении отметила, что психологических причин радикализации и экстремизма очень много, и зачастую именно они играют значимую роль в этих процессах. «В республиках должна налаживаться система квалифицированной профессиональной (и это два важных условия) психологической помощи и профилактики, которая очень многоаспектна».
Гуня обратил внимание спикеров на академический аспект обсуждаемой проблемы. «В исследованиях процессов, сопровождающих явления экстремизма и терроризма на Северном Кавказе, слабо задействованы междисциплинарные методы, которые могли бы дать правильную оценку и проставить приоритеты в проблемах, изучить реальный уровень жизни и экономических основ. Не отрицая важности радикализации, возникновения и распространения экстремистских идей, дискурс «экстремизма и терроризма» в определенной степени искусственно поддерживается, более глубокие и важные проблемы развития региона задвигаются в тень: безработица, низкий уровень зарплат, миграция из региона, ограниченные возможности для роста, низкий уровень образования и др».
Идеальная модель - возможна ли она вообще?
Суркова: «Идеальная модель – это модель альтернативы. У молодежи должен быть выбор: как в личностном росте, так и в профессиональном аспекте».
Сокирянская: «Не надо ограничивать молодежь национальными рамками. Может быть, конкретному молодому человеку интересны не конные походы, а документалистика, альпинизм, современный дизайн или зацита прав человека. У молодежи должен быть выбор, в чем реализоваться»
Магомедов: «Идеальных моделей, к сожалению, не бывает. Даже в самых благополучных обществах есть почва для экстремизма. Универсальный рецепт - максимально стремиться к социальной справедливости! Во всем, пунктуально, щепетильно! Это работает везде, а на Кавказе особенно!».
Гуня: «Профилактика должна тесно связана с местными культурными и социально-экономическими условиями регионов и отдельных мест. Универсальной модели для всех таких разнообразных регионов Северного Кавказа нет. Хотя возможны некие общие принципы: постепенность, объективность, многосторонний диалог государства и общества и др.»
Машитлев: «Нужно как в регионах, так и по стране соблюдать Конституцию и законы государства. Религия не отделена от государства, она часть государства, так как люди, проживающие в государстве, исповедуют религию. Религия и религиозные организации могут быть отдалены от политики и политического участия, но не от государства. Нельзя использовать религию в качестве средства для достижения каких-либо политических целей».
В ходе дискуссии поступил вопрос от читателей КУ о том, какие шаги необходимы в работе с женами и детьми боевиков ИГИЛ (запрещена в РФ), возвращающимися на Кавказ. Участники дискуссии (Бархаев, Матиев, Сокирянская, Павлова) сошлись в том, что нужна четко продуманная и организованная программа по психологической реабилитации и социокультурной адаптации этих женщин и детей. «Возвращаясь домой, они не должны быть брошены... работа с ними должна вестись по разным направлениям, большим числом специалистов и организаций», - сказала Павлова.
Сокирянская предложила следующие направления работы: 1. индивидуальная психологическая помощь женщине и отдельная работа с ее детьми; 2. поддержка в социальной реинтеграции семьи: детсады, школы, трудоустройство, решение каких-то других социальных проблем; 3. ненавязчивая поддержка внеклассного развития детей (кружки, спорт, занятость, создание позитивной социальной среды вокруг каждого ребенка). 4. Дерадикализационные курсы для женщин, включающие развитие критического мышления, переосмысление собственного жизненного опыта, при желании жещины- религиозного просвещения.