Об аналитической записке "Российский ислам в контексте ситуации на Ближнем Востоке".

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Несколько дней назад была в Валдайском дискуссионном клубе на презентации аналитической записки старшего научного сотрудника Центра проблем Кавказа и региональной безопасности в составе Института международных исследований МГИМО (У) МИД Ахмета Ярлыкапова «Российский ислам в контексте ситуации на Ближнем Востоке».

Ее можно почитать здесь. http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/valdayskaya-zapiska-48/

Но не менее важно, мне кажется, обратить внимание на то, как отреагировал дискуссант, Ильшат Саетов, кандидат политических наук, научный руководитель Центра исламоведения Фонда Марджани. Он предупредил, что по содержанию записки дискутировать не собирается, поскольку практически со всем согласен с Ярлыкаповым, и рассказал о других проблемах, имеющих непосредственное отношение к экстремизму.

Насилие порождается не религией, а ненавистью 

«Когда люди уезжают воевать за веру, то в основе этого могут быть разные причины, и религия – это только оформление. Это своего рода стены, которые стоят на фундаменте, которого не видно». Саетов подчеркнул, что до арабо-израильского конфликта исламского терроризма как такового не было. И в Афганистане, и в Чечне, и в Ираке радикализация мусульман была ответом на внешнее вторжение.

Саетов упомянул недавнюю статью в «Foreign Affairs» о том, что не религия толкает молодежь к джихаду, а ненависть. Когда спираль ненависти раскручивается, насилия становится больше. Причем агрессию проявляют и джихадисты, и исламофобы, они подстегивают друг друга. На самом деле борьба идет за территории, за ресурсы, за власть, а идеология, которая это легитимизирует, всегда найдется.

Саетов заявил, что самое большое количество уехавших воевать в Сирию – это мусульмане с Северного Кавказа. «У серьезных специалистов нет сомнений, почему это произошло. Противоречия между тейпами и кланами, давление на мусульман в Дагестане, жесткое правление Кадырова в Чечне – все это приводит к обостренному чувству справедливости, молодые мусульмане, если так можно сказать, ищут соборности. Люди затем попадаются на удочки, которые умело расставлены террористами».

По мнению Саетова, «без политической составляющей проблема терроризма не может быть решена, поскольку террор сам по себе появился как политическая проблема, и политика является его движущей силой».

Кто и почему уезжает в ДАИШ?

Саетов считает, что нужно искать и другие измерения, поскольку террористы уходят и из благополучных стран, и из благополучных семей. Люди едут в ДАИШ не просто умирать, многие едут жить и работать. У ДАИШ  развитая пропаганда, ими рекламируется якобы справедливая и обеспеченная жизнь. Огромный массив пропаганды ДАИШ направляет на гражданских специалистов.

Саетов выделил и психологический аспект явления. «Есть определенный разрыв между теми, кто изучает ислам, теми, кто принимает государственные решения по исламу и специалистами по психологии и социологии». Если есть какая-то бессмысленная жестокость, то в первую очередь надо смотреть, что в жизни человека пошло не так. Интересно, что в Татарстане многие бандиты и братки стали салафитами. Агрессия как психологическое состояние человека ищет для себя какую-то нишу и при нынешнем плюрализме предложений находит ее. Бэкграунд джихадистов различный, многие из них были связаны с обычным криминалом.

В Европе растет число семей, которые хотят поселиться в т.н халифате. Есть опубликованная статистика, согласно которой из Бельгии едут не только молодые мусульмане, но и люди среднего возраста, из Германии, Нидерландов, Испании – не только мигранты, но и местные неофиты. Если же грубо обобщать, в ИГИЛ больше едут молодые люди из урбанизированных территорий.

"Джихад стал распиаренным брендом"

Все это делает работу спецслужб с потенциальными и действующими террористами чрезвычайно сложной. Они психологически неуравновешенны, склонны к депрессии, недовольны своим семейным положением или одиноки. Во многих случаях терроризм для них — некий способ, позволяющий показать собственную значимость. Яркий последний пример — стрелок из Орландо, устроивший бойню в гей-клубе, и сам, скорее всего, являвшийся геем и употреблявший алкоголь. И вдруг в последний момент он звонит в 911 или ФБР и говорит, что он принадлежит к ИГ.

Этих людей нет в мусульманских общинах, их нет в мусульманских образовательных заведениях, они не сидят на соответствующих сайтах. Они просто в последнюю минуту воображают себя бичом божьим и пытаются уйти из «мертвой жизни» в «живое бессмертие».

Почти всегда имеет место быть психологическая нестабильность террориста, попытка оправдать собственный психоз высокими идеями. И если раньше были разные пути к терроризму, то сейчас, по выражению Оливье Руа, происходит исламизация радикализма. Джихад стал распиаренным брендом, под который попадает любое террористическое преступление. Любой человек в любой точке мира от Филиппин до Аляски может объявить себя игиловцем, а ИГ сообщит через день, что теракт совершил «наш брат». Этот постмодернизм чистой воды ставит совершенно новые задачи, и как с ним бороться, пока никто не знает.

Что делать?

Прежде всего, нужно развивать хорошее мусульманское образование.  По мнению Саетова, «встроенность в исламскую традицию – это профилактика джихадизма. Многие современнные джихадисты не встроены в традицию, не получили хорошего воспитания и классическое образования. Оливье Руа подчеркивает, что нынешние джихадисты не встроены ни в какие мусульманские структуры, они не являются носителями традиции. В России непочатый край работы, многое делается,  но делается недостаточно. Нельзя развивать исламскую интеллектуальную мысль  в сферическом вакууме, нужны контакты с мусульманскими центрами с крупными  учеными. Если изучить татарскую исламскую мысль XIX - начала ХХ в., то окажется, что почти все богословы и ученые получали образование за рубежом. В России сама система мусульманского образования выстроена слабо».

Саетов обратил внимание участников презентации, что из Турции, где  детям с ранних лет дают необходимый минимум религиозных знаний, уехало в Сирию гораздо меньше людей относительном выражении, чем из России. Хотя, казалось бы, Турция фактически мусульманская страна и граничит с Сирией. "Когда тебе с детства рассказывают, что ислам — миролюбивая религия, что нельзя творить произвол, что все достаточно четко прописано, это хорошо действует".

Наконец, Саетов поставил вопрос о невнятности понятия «традиционный ислам».  По его мнению, в литературе можно выделить 4 подхода, которые описывают традиционный ислам, и чаще всего термин используется в смысле лояльного государству ислама.

«Но давайте решим, салафиты и мадхалиты, очень лояльные государству общины, — традиционный или нетрадиционный ислам? Или суфийские общины — они безобидные, но у нас активно с ними борются, хотя в чем их нетрадиционность, я не понимаю. Много умеренных, здравых авторов вносятся в списки экстремистской литературы».

Фото с сайта "Валдай".http://ru.valdaiclub.com/events/posts/articles/daish-kak-sredstvo-islamizatsii-radikalizma/