Северный Кавказ. Люди топографической периферии. Конокрад - герой или преступник?

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

 Конокрадство – одна из самых взрывоопасных реалий горского быта. Кража скота – это и сфера, переполненная мифическими героическими историями, и повседневная рутина. Репутация конокрадов была сродни репутации абреков, а несправедливое обвинение в краже быка, коровы или лошади могло закончиться перестрелкой сторон. В документах уже имперского времени сохранилось немало дел о конокрадстве, которые рассматривались в горских словесных судах. Иногда кровники выманивали своих обидчиков из дому, пустив слух о краже у последних лошадей.

В период Кавказской войны угон скота у противника был способом ведения боевых действий, который использовали и немирные горцы, и русские войска.

Как само горское общество относилось к кражам скота? Что значит украсть коня – покрыть свое имя позором или нетленной славой? С одной стороны, украсть коня – поступок предосудительный, кража сама по себе позорит настоящего горца и вызывает осуждение в обществе. «В давно прошедшее время конокрадство в Кабарде считалось позорным преступлением. Обвиняемого в краже лошади навсегда изгоняли из среды общества, а у его лошади обрезали хвост, и конокрад обязан был ездить только на бесхвостой лошади», - писали «Терские ведомости» в 1897 г. Уже наши современники, старики, рассказывали этнографам о своих предках, что те могли не принять от соседей-конокрадов даже обычный дар, принятый между людьми, живущими по разные стороны одного забора. 

Конокрадство осуждали служители мусульманского культа, ревностные мусульмане и те люди, возраст которых уже выводил их за пределы активной набеговой жизни. Если обратиться к знаменитой фигуре чеченского шейха Кунта-Хаджи, вероучение которого основывалось на смирении и отказе от насилия, то интересно, что он призывал в своих проповедях не употреблять в пищу мяса краденого скота.

Один из информаторов в Абхазии рассказал этнографу Ю. Ботякову, что однажды в шалаш к его отцу в горы нагрянули конокрады и подарили отцу долю украденного и позже забитого ими буйвола. Не в силах преступить обычай, по которому считалось, что отказаться от доли разделанной туши нельзя, отец, уже после того, как конокрады ушли,  сказал детям, что присваивать чужое – грех, за который Бог может послать проклятья. Затем он повел детей в лес, чтобы вместе закопать украденное мясо.

Советская власть начала бороться с конокрадством так же активно, так с умыканием и уплатой калыма. Конокрады клеймились на собраниях бедноты, их вносили в списки «порочных лиц», а специальная статья, карающая конокрадов, была введена в Уголовный кодекс в конце 1920- хх.

С другой стороны, нельзя отрицать и существование терпимого отношения  к конокрадам в обществе – стезя воина была самой предпочтительной для кавказского мужчины, а конокрады проявляли все характерные качества мужского мира. Они были прекрасными наездниками, проявляли чудеса доблести и постоянно находились в зоне риска…Фазиль Искандер в одном из своих рассказов писал, что горцы, демонстрируя своих коней, с гордостью говорили, что они у них не купленные и не подаренные, а ворованные.

Внешне конокрада было не отличить от доблестного воина

Можно предположить, что расцвет конокрадства в первые годы вхождения Кавказа в Российскую империю и потом, уже в первые советские годы, был связан с тем, что возможности людей в новой системе власти были ограничены: элиты потеряли свои привилегии, произошло изменение географической среды обитания, нарушены системы сложившихся экономических связей.  Скованные этими ограничениями, которые они рассматривали как ограничение присущей им свободы, мужчины пытались проявить себя в таком чисто воинском и мужском занятии, как конокрадство.

  Так об этом писал Симон Басария в 1920-х гг.: «Порок это объясняется тем, что «воинский дух народа прорывается, но за неимением лучшего исхода, даже в конокрадстве, где проявляется такое мужество и удальство, что невольно досадуешь, что они размениваются на такую мелкую, позорную монету».

О том, почему украсть коня – это все равно, что пройти обряд инициации и как конокрадство вписывается в институт кровной мести – в следующем посте…

Иллюстрация Richer Wilibard, 1854. Черкесы на привале близ Сухум-Кале. Из книги: Б. Едидж "Черкесы (адыги)  в рисунках европейских авторов...". Майкоп, 2009