НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
после разговора о молодежном выпуске журнала "Дарьял", не могу не сказать два слова о предшествующем ему номере, который был частично посвящен 15-летию теракта в Беслане. в первую очередь, интереса заслуживает опубликованное там интервью с Матерями Беслана. во-вторую, художественный рассказ "Сериал" Михаила Шевелева, посвященный той же теме. очень хорошая проза, советую. ну и в-третью, моя авторская колонка, которая и открывает журнал. делюсь ей ниже.
Спустя 15 лет после того как в нашей республике произошел один
из самых жестоких терактов современности, у потерпевших по-прежнему
нет ответов на самые важные вопросы этой истории.
Все эти вопросы перечислены в интервью с членами комитета
«Матери Беслана», которое вы найдете в этом номере, поэтому я не
буду подробно останавливаться на них в этой статье, вспомню лишь
один эпизод. Те три дня я провел в Беслане у школы №1 в качестве
журналиста. Второго сентября я стоял у местного Дома культуры, где
со ступенек выступал один из местных чиновников силовых структур.
Он как мог пытался успокаивать родителей, и в том числе повторил
уже озвученную ранее кем-то другим ложь о количестве заложников в
зале. Я стоял рядом с диктофоном. Увидев меня, чиновник вдруг
прервался, указал на меня пальцем и объявил: «и не верьте
журналистам, они все врут». После этого он скрылся за дверью.
Уже через день мы узнали, кто лгал, а кто был прав, реальная
цифра была занижена почти в четыре раза, но это уже не могло ничего
изменить. Но если бы эта цифра была озвучена сразу (а оснований
сомневаться в том, что власти ее знали, нет), то это могло бы
сильно повлиять на ход событий.
Этот совсем небольшой эпизод хорошо говорит об уровне лжи
вокруг теракта в Беслане, которая сопровождала эту историю с первых
часов и продолжается по сей день.
Все эти годы с ложью пытаются бороться потерпевшие. В октябре
2004-го года я узнал о закрытом собрании потерпевших все в том же
Доме культуры Беслана. Под видом местного жителя я попал на это
собрание и стал свидетелем возникновения комитета «Матери Беслана»,
который впоследствии стал главной силой в борьбе за правду о
теракте.
Через несколько дней я связался с активистами только
образованного комитета и напросился на интервью. Сусанна Дудиева
пригласила меня к себе домой. Там же была и Рита Сидакова. У первой
в теракте погиб сын Заур, у второй – единственная дочь Алла. Мне
было очень трудно представить личные трагедии этих женщин, я
постоянно думал, как им должно быть тяжело и настраивал себя на
очень непростой разговор. Но первое, что сделала Сусанна, когда я
пришел, это… предложила мне яичницу и извинилась, что больше ничего
нет. И в этот момент я понял, насколько сильны эти женщины,
пережившие невероятную трагедию, которая могла полностью сломать их
личности, но нисколько не утратившие своей человечности и простой
культуры человеческого общения.
Потом таких интервью были еще десятки, и каждый раз я
выслушивал и подробно записывал основные претензии потерпевших к
властям. Так было и сейчас. Казалось бы, сколько можно повторять
одно и то же? Но пока нет ответов, эти вопросы должны звучать. Ведь
любой, кому небезразлична судьба расследования этого теракта,
должен понимать, что ответственность за это злодеяние несут те, кто
его совершил, и те, кто его допустил. И если с первыми все более-
менее понятно, то со вторыми непонятно ничего. В истории с более
чем тремя сотнями погибших нет ни одного чиновника, понесшего
уголовное наказание, а большая часть причастных и вовсе получила
повышения в карьере.
Незадолго до 15-летия теракта стало известно, что в Беслане
скончалась Рита Дудиева, бывшая заложница. В спортзале школы она
была с тремя детьми, но выбралась лишь с одним, другие, сын и дочь,
погибли. Сама Рита получила тяжелейшие ранения и всю жизнь после
теракта провела в борьбе с их последствиями, которые осложнялись
все новыми заболеваниями. При этом, по словам других женщин, будучи
неравнодушным человеком, Рита всегда переживала, что не могла из-за
проблем со здоровьем быть активным участником движения «Матери
Беслана». Мне трудно сказать, будет ли имя Риты Дудиевой внесено в
официальный список погибших в бесланском теракте, который на
сегодня насчитывает 334 человека, но я не могу воспринимать это
иначе. Спустя годы чьи-то руки, обагренные кровью детей и
протянутые из зловещего спортзала первой бесланской школы,
продолжают забирать жизни людей. И люди эти уходят в иной мир, так
и не получив ответа на главные вопросы своей жизни.