Безнадежный выбор, или чем закончится великое противостояние?!
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Нынешняя политическая осень прочно застолбила себе место в истории Абхазии. И не столько первыми альтернативными выборами президента, сколько великим противостоянием "багапшистов" и "хаджимбистов".
Теперь нам осталось ждать, чем это самое противостояние закончится инаугурацией, обещанной станом оппозиционного кандидата, или повторными выборами, преподносимыми нам сторонниками власти как единственный выход из мрачного политического тупика.
В общем, выбор ясен. Возможно, в первой декаде декабря мы с замиранием сердца будем наблюдать по телевизору, как всенародно избранный, положа руку на обложку конституции, принесет клятву на верность государству. Клятва - дело хорошее, и при должном пафосе способна растрогать до слез. Только как нам быть с теми, которые сначала собирались в филармонии, потом устроили бессрочные посиделки в парламенте?! Мы будем наблюдать за инаугурацией и опасаться про себя, как бы эти несогласные чего не выкинули?! Тревожная, в общем-то, перспектива...
Еще тревожнее становится при рассмотрении второго варианта. Вот, допустим, у нас повторные выборы. И как нам, скажите, выйти из очередной президентской гонки без очередного скандала, если к уже известным "багапшистам" и "хаджимбистам" добавятся пока тихие, но вполне готовые к мобилизации "хашбисты", а также слегка расстроенные результатами голосования 3 октября, но способные воспрять духом "шамбисты"?
Потом ведь административных зданий в Сухуме не хватит для очередной серии великих политических стояний. И звать издалека решать хозяйственные вопросы будет уже некого ресурс высокопоставленных абхазов в Москве далеко небесконечен.
И все опять смешается в благословенной Абхазии - одни будут по новой дежурить у ЦИКа и организовывать вооруженное оцепление у стратегически важного телевидения. Другие - бодрствовать у парламента и ночевать в филармонии, чередуя эти полезные занятия дебошами в Верховном суде. В общем, второй вариант не менее, а может, даже более чреват очередными нервными расстройствами...
Кстати, о дебошах. Такое впечатление, что стороны конфликта объявили соцсоревнование на тему, кто круче подебоширит.
Штурмовать здание Верховного суда, вырывая с петлями двери и швыряя стульями, не очень престижно с позиций правового государства, зато весьма эффектно в глазах заезжих журналистов.
А багапшистский дебош на телевидении пресса особым вниманием не обласкала, зато этот скандал был более качественен в плане пиротехнических эффектов, если учесть стрельбу из автоматов в кабинетах телевизионного начальства. Впрочем, здесь надо отметить, что в отличие от "хаджимбистов", до сих уверенных в целесообразности погрома в Верховном суде, "багапшисты", после содеянного на телевидении, все-таки проявили чувство запоздалого раскаяния. Хотя насколько это раскаяние способно компенсировать моральный ущерб, причиненный вооруженными парнями нашим интеллигентным коллегам-телевизионщикам, это еще вопрос.
Вообще, помнится, прошлой осенью нам очень нравилось презрительно подшучивать над политическими баталиями в Грузии. При этом само собой подразумевалось, что у нас театрализованные представления с участием широких народных масс невозможны - менталитет, мол, не тот... Мол, мы - народ мудрый и суровый, если что судьбоносное и решаем, то без митинговых шоу. А нынче оказалось, что живучие традиции звиадизма в Абхазии не искоренились даже после исхода из страны основной массы их носителей. Это уже к вопросу о нервных расстройствах. Грустно наблюдать за странным превращением некоторых людей, которые еще пару месяцев назад были симпатичны своим природным спокойствием и мудрой иронией в оценках событий, а нынче... Один мой родственник, молодой парень, выросший в деревне и воспитанный в традициях уважения к старшим, уже вторую неделю стойко дежурит в филармонии, и это стало, пожалуй, первым случаем сыновнего непослушания за всю его жизнь. После ночевок в филармонии его все-таки уговорили вернуться домой, чтобы заняться заготовкой дров на зиму. В какой-то момент даже показалось, что сельская атмосфера и физический труд на свежем воздухе подействовали на парня отрезвляюще:
"Что твой Хаджимба, что твой Багапш... Если я не буду работать, никто из них мою семью не прокормит, рассуждал он, занимаясь колкой дров. Если меня сейчас спросят, кто из них лучше, а кто хуже, я отвечу: оба - хуже!"
Последнее экспрессивное восклицание он сопроводил энергичным взмахом топора. Здоровенный чурбак раскололся надвое, насыщая воздух густым и терпким ароматом свежей древесины. Отбрасывая в сторону свежепоколотые поленья, мой родственник окончательно переключился на лирический лад и, водружая на "плаху" очередной чурбак, с изящным бахвальством заметил: "Эта благородная древесина могла бы, на старости лет, догнивать в какомнибудь лесном овраге. Но ей повезло - она умрет достойной смертью. Она будет иметь честь сгореть в моей печке!"
Отменное чувство юмора моего приятеля никогда и никем не ставилось под сомнение. Однако всего через пару дней я вновь встретил его в Сухуме. "Я теперь в парламенте - бодро сообщил он. - А Рауль в Москве. Вот, сидим и ждем новостей оттуда..."
"А как же твои слова насчет того, что оба хуже?" - грустно спросил я.
И выслушал в ответ краткую, весьма темпераментную речь о грядущем, в случае прихода к власти Сергея Багапш, массовом возвращении грузинских беженцев.
"Кончай валять дурака, сказал я ему. Садись в машину, и поехали домой". Однако ехать домой он отказался. А вечером его отец, заметно расстроенный излишней политической активностью своего сына, прокомментировал сложившуюся в семье ситуацию следующими словами:
"Хоть бы его там побили, но не сильно. Может, это станет ему уроком..."
Этот пожилой человек, вынесший из своей нелегкой жизни главную истину - необходимость трудиться, до сих пор ждет возвращения своего сына с линии политического противостояния. Зато сын его со своими единомышленниками дождался таки возвращения из Москвы своего лидера.
Лидер на пресс-конференции загадочно улыбался, вселяя в сердца соратников надежду на победу. Из всей этой мимики и завуалированных полуответов следовало: "Москва с нами, а не с ними!".
Его политический оппонент, наоборот, хмурился, и, без всякой маскировки рассказывал о давлении высокопоставленных российских чиновников. В общем, давал понять - "Москва не с нами, но мы не сдаемся!". А в речах его соратников сквозила досада на соседнего арбитра наших дрязг - "Почему Москва не с нами, если мы победили?! Какая ей разница, ведь мы же тоже - пророссийские..."
А разница большая, уважаемые! Москва снабдила нас гражданством, обласкала пенсиями, облагородила железной дорогой, поразвлекла концертами, а мы, неблагодарные, взяли и не проголосовали за ее ставленника. Когда разного рода ставленники на демократических выборах не проходят, это всегда "вызывает озабоченность" у сильных мира сего, будь то Москва, Вашингтон или даже Евросоюз. Высказывал же Евросоюз озабоченность по поводу украинских выборов, пока там лидировал пророссийский Янукович. А потом взял и перестал ее высказывать, когда выяснилось, что прозападный Ющенко догоняет-таки пророссийского кандидата...
Это нам, маленьким, негордым, наивно кажется, что стоит заверить Большого Брата в добрых чувствах, как он снисходительно кивнет и смирится с проявлениями нашей политической, воли. А вот Большой Брат, видимо, думает совсем иначе. Ему наша политическая воля "по барабану". Большому Брату возьми да и подай ставленника! Такова линия поведения всех великих держав во все времена. Точно так же действовали и продолжают действовать США в Латинской Америке. Для какой-нибудь Панамы или Гватемалы США это Большой Брат. А для самих США Панама и Гватемала это отнюдь не "младшенькие", а всего лишь банановые республики - вотчина транснациональной Юнайтед Фрутс и нефтяных компаний...
"Кажется, Москва ведет дело к междоусобным столкновениям в Абхазии, озабоченно хмурясь, высказал свою версию роли Кремля один из знакомых "самодеятельных политологов". Начнется заваруха, и Россия перебросит сюда пару-тройку десантно-штурмовых батальонов под предлогом защиты мирных граждан Российской Федерации, "страдающих от произвола незаконных вооруженных формирований". И на этом наступит конец нашей демократии и государственности вообще..." Здесь мне вспомнилась цитата из одной сатирической книжки: крошечные народы играют в правительства до тех пор, пока у их берегов не появится большой и сердитый военный корабль, и это называется "Короли и капуста", а написана она была американским писателем О. Генри на стыке XIX и XX веков. И с тех пор логика вещей в восприятии великих держав, кажется, ничуть не изменилась...
В этом ничего удивительного нет. Удивительно другое - у нас появились люди, которые всерьез рассчитывают на то, что Москва окажет давление и поможет их кандидату одержать верх: "Лишат пенсий..., закроют границу..., отнимут гражданство...", одни повторяют эти пугающие формулировки чуть ли не с дрожью в голосе, явно боясь подобного развития событий. А у других при произношении этих же выражений прорываются нотки откровенного злорадства, будто введение санкций не ударит по ним самим и их семьям, не лишит тысячи людей средств к существованию, не поставит республику на грань новой войны, подзадорив нашего восточного соседа. Получается, гори все синим пламенем, лишь бы наша взяла!
И если "наша возьмет", тогда тоже наверняка будет нам инаугурация. Будут слова присяги с торжественной дрожью в голосе. Будет властная рука на томике опущенной конституции... Только выбора у нас больше не будет. Потому что открытый политический выбор - это удел цивилизованных сообществ. А у нас, получается, это просто ширма для тех, кто сначала сманивает свой народ чужим пряником, а потом грозит своему же народу чужим кнутом. И забывает при этом, что слишком мало нас для того, чтобы чужой кнут работал избирательно, нанося точечные удары. "Точечно" у нас не получится. И пора это понять.
Михаил Асланов
Опубликовано 9 ноября 2004 года