Последние дни духоборов в Грузии

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Большая белая буханка хлеба, которую хозяйка только что достала из настоящей русской печи, лежала на столе в окружении сыра, помидоров и сметаны. Откуда ни возьмись появилась бутылка самогона.

"Нет, мне не наливай", - засмущалась 75-летняя тетя Нюра, но рюмку взяла и сразу же сказала тост: "Ваше здоровье! Если будет здоровье, так и все будет. А если нет..."

Ее перебила соседка Настя: "Хочется только, чтобы Бог оставил тут хотя бы горсточку людей. А то если все уедут, то что будет со всем этим?"

"Выпьем за наш уголочек, за наши горы..."

Сестра Насти живет в Тульской области, а дети Нюры - в Крыму, в станице Цветочная. Сами же они - в деревне Гореловка на юге Грузии. Почти все русские жители Гореловки имеют близких родственников в России, и почти все готовы эмигрировать.

Гореловка - деревня, где живут духоборы. Еще 15 лет назад духоборы заселяли восемь деревень, однако сейчас из общины, насчитывавшей до семи тысяч человек, осталось менее семисот.

Духоборы - этнические русские, представители редкой секты православного христианства, были выселены на Кавказ в середине девятнадцатого века, после русско-грузинской войны.

Они не признают церкви и священников, полагая, что душа каждого человека является храмом. Духоборы не поклоняются кресту и иконам и не признают церковных таинств.

Они считают, что живой Иисус Христос переселился в богоизбранных - в духоборов. Сама жизнь каждого духобора должна служить примером для других, ибо в нем царит любовь, радость, миролюбие, терпение, вера, смирение и воздержание.

В конце девятнадцатого века, познакомившись с идеями великого писателя Льва Толстого, духоборы отказались служить в армии царской России. А в 1895 году они собрали все имеющееся у них оружие и сожгли.

"Духоборы сложили оружие в большую груду и зажгли, - рассказывает лидер общины духоборов Грузии Татьяна Чучмаева, - и когда правительство вызвало казаков, они стояли вокруг костра, взявшись за руки, и пели псалмы и миролюбивые песни. А казаки их били плетьми".

Многие участники акции были репрессированы, около пятисот семей сослали в Сибирь. Однако Льву Толстому с помощью английских квакеров удалось организовать переселение духоборов в Канаду, где они были освобождены от воинской службы.

Однако многие остались в Грузии. Пережив коллективизацию и раскулачивание, преследования за религиозные убеждения в советские времена, они массово эмигрируют из независимой Грузии.

Согласно данным двух переписей населения, 1989 и 2002 годов, из 340 тысяч русских, живших в Грузии в 1989 году, через тринадцать лет осталось меньше одной десятой - около 32 с половиной тысяч. Мало осталось в стране греков, украинцев, осетин и абхазов. Почти в два раза сократилось количество армян.

По словам Федора Гончарова, председателя Гореловского сельсовета, первая волна эмиграции прошла в 1989-1991 годах и охватила около половины всего духоборского населения региона.

Выдвинутый во время правления первого президента независимой Грузии Звиада Гамсахурдия тезис "Грузия для грузин" был воспринят национальными меньшинствами как сигнал о неизбежности эмиграции.

В конце восьмидесятых в Тбилиси был создан Фонд Мераба Костава, призванный "огрузинить" страну, и, в частности, провинцию Самцхе-Джавахети, на юге которой более девяноста процентов населения были армяне. Остальные, за небольшим исключением, русские. То есть духоборы.

Фонд Мераба Костава купил около двухсот духоборских домов. Туда заселили грузин, обеспечив их одеждой и деньгами.

Однако эксперимент не удался. "Они не выдержали наших условий и сбежали отсюда через год, - рассказал журналист из Ниноцминда Константин Варданян, - первую зиму топили углем и дровами, которые оставил им фонд. Потом, когда уголь кончился, они жили в одной комнате, а в соседних разбирали пол и топили. Когда настала весна, все уехали".

Местных армян обеспокоила такая активность Тбилиси.

"Был страх, что в результате активного переселения грузин в приграничную полосу, армяне окажутся отрезанными от Армении", - объясняет Карине Ходикян, известный армянский писатель, уроженка Ахалкалаки.

И чтобы противостоять этому, Комитет "Джавахк", созданный в конце восьмидесятых в Ахалкалаки, стал также скупать дома у духоборов. "Это была прямо конкуренция какая-то, - говорит Константин Варданян, - Комитет "Джавахк" закупал дома для армян, чтобы их не закупали грузины".

Так в русских селах оказывалось все больше армян. И армянам нравилось духоборское соседство: "Ахалкалакцы всегда предпочитали покупать масло, творог, сыр и прочие молочные продукты у духоборов. - вспоминает Карине Ходикян, - Это было знаком уважения к ним, к их чистоплотности и аккуратности".

Но после падения Советского Союза у армян возникло чувство зависти. Вот как объясняет происходившее Константин Варданян: "Армяне видели, что духоборская община в Гореловке сама себя финансировала. Говорили, что ей помогали канадские духоборы". На фоне надвигавшейся разрухи жизнь духоборов казалась упорядоченной, спокойной, обеспеченной.

Армяне из высокогорных деревень, где условия жизни много хуже, чем в Гореловке, стали переселяться в дома, купленные Комитетом "Джавахк". К ним стали прибавляться переселенцы из Армении, жившие раньше в Гюмри и окрестных деревнях - регионе, почти полностью разрушенном землетрясением 1988 года.

Они стали покупать землю, что вызвало крайне отрицательную реакцию духоборов. Вот как комментирует это Федор Гончаров: "Они покупают землю, а мы против. Вот и возникают споры, скандалы".

Будучи людьми предприимчивыми, армяне стали открывать магазинчики, создавать цеха по производству сметаны, масла и сыра - традиционных продуктов крестьян-духоборов. Молоко для этого производства закупают у духоборов. Те же, в свою очередь, недовольны закупочными ценами:

"Армяне закупают у нас в селе молоко. - говорит Федор Гончаров, - Потом сыр делают, возят в Тбилиси, продают. Платят всего 30 тетри за литр (около 15 центов), а за литр солярки мы отдаем 70-80".

Духоборы по-разному относятся к армянам, жившим с ними еще в советское время, и к недавним переселенцам.

Для жителей Гореловки вновь приезжие ассоциируются с жителями деревни Пога, расположенной в том же Ниноцминдском районе на высоте более 2200 метров над уровнем моря.

"Наши дети не хотят здесь жить. - говорит Ольга Ларина, - Обижают их погинцы. Не хочется национальный вопрос поднимать, но фактически это так. Дети не хотят выходить на улицу. Погинские их постоянно унижают, велосипеды отбирают".

Сами приезжие объясняют свое переселение тем, что в Поге жизнь была совершенно невыносима. Андраник Адамян - один из них: "Мы из Поги, переехали потому, что дороги там нет совсем - зимой из-за снега закрывается, по пять-шесть месяцев мы от мира отрезаны. В Поге света нет, а здесь Армения свет дает. Природа здесь красивая. Там очень трудно было дом построить, а здесь дома задешево продавали".

Журналист Константин Варданян считает, что неприязнь, существующая между духоборами и армянами, не настолько велика, чтобы заставить духоборов массово покидать свои места. "Но, в общем, я могу сказать, что это способствовало тому, что духоборы стали покидать наши края", - говорит Варданян.

На фоне напряженных отношений между духоборами и армянами, началась вторая волна эмиграции, которая проходила под патронажем российских властей.

В декабре 1998 года премьер-министр России (им тогда был Евгений Примаков) подписал Указ о помощи грузинским духоборам. Специальное постановление приняла Дума. Переселению помогала Международная Организация Миграции (IOM), а министерство по чрезвычайным ситуациям выделило автобусы.

29 января 1999 года духоборы под руководством тогдашнего лидера общины Любы Гончаровой двинулись в путь, конечным пунктом которого была Брянская область. За ними потянулись отдельные семейства. Сейчас, по оценкам Татьяны Чучмаевой, в Гореловке и соседних деревнях осталось меньше семисот духоборов. Многие их них хотят уехать. Они обратились в посольство России с просьбой помочь им в отъезде.

Желание эмигрировать объясняют двумя основными факторами. Во-первых, это революция роз и приход к власти Михаила Саакашвили, а во-вторых, слух о том, что в Грузии закроют все негрузинские школы.

"Приход к власти Саакашвили всех пугает, - говорит Чучмаева. - Все в панике. Люди видят, что в Осетии происходит, и боятся".

"Вот сейчас встал вопрос о том, что школы на грузинский язык перевести... И это пугает. Паника идет, что в школах с 2006 года основные предметы переводят на грузинский язык, а наши дети не смогут учиться".

Министр Грузии по делам беженцев и переселению Этер Астемирова об этом говорит: "Главная причина, по которой они уезжают, насколько мне известно, заключается в проблемах с местным армянским населением. Что касается их опасений относительно грузинского языка и школ, то они не имеют никакого основания".

По словам Астемировой, государство придерживается в этом деле полностью нейтральных позиций. Духоборам не помогают "ни уезжать, ни оставаться", - сказала она. "Если есть какая-то проблема, мы попытаемся решить ее... А пока что не знаю - о духоборах у нас нет никакой информации ".

Советник по науке и культуре посольства России в Грузии Василий Корчмарь говорит, что желание духоборов уехать из Грузии также следует объяснять экономической ситуацией в стране и сложностями в отношениях Грузии с Россией.

Света Гончарова считает, что для молодежи в России жизнь лучше, чем в Гореловке: "Жалко уезжать, но что делать? В России для молодежи условия. И дискотеки, и всякое увеселение есть. А у нас ничего нету. У нас одни армяне, выйдешь на улицу - в рожу дадут".

Опубликовано 26 сентября 2004 года