Нателла Акаба: "На президентских выборах административный ресурс будет определять очень многое, и это пугает"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Наверное, практически невозможно отыскать в Абхазии человека, которому не было бы знакомо имя Нателлы Акаба. В череде блестящих политиков, развернувших борьбу за самоопределение народа Абхазии в парламенте первого, довоенного созыва, она занимала особое положение. "Женское лицо борьбы Абхазии за независимость" - это, пожалуй, наиболее точное определение применительно к личности Нателлы Акабы.

В последние годы она возглавляет Ассоциацию женщин Абхазии. Однако деятельность Нателлы Акабы вовсе не ограничивается лишь женской проблематикой. Она продолжает отстаивать интересы Абхазии на встречах представителей неправительственных организаций. Ее мнение о происходящих в стране событиях как всегда отличается искренностью и неординарностью. О сегодняшнем дне Абхазии и событиях вокруг нее Нателла Акаба делится своими впечатлениями с читателями "Чегемской правды".

- Нателла Нуриевна, насколько я знаю, Вы буквально на днях вернулись из Москвы, где принимали участие в конференции, посвященной абхазской проблематике. Не могли бы Вы рассказать подробнее о работе этого мероприятия?

- Если быть точнее, эта конференция была посвящена роли России в урегулировании грузино-абхазского конфликта. Круг участников в основном включал в себя российских правозащитников, а также нескольких аналитиков, представлявших довольно широкий спектр современной российской политики. Кроме того, на встрече присутствовал ряд грузинских политиков, исследователей и общественных деятелей.

Впрочем, на мой взгляд, состав участников конференции трудно назвать сбалансированным, так как грузино-абхазская проблематика заведомо предполагала участие именно тех российских политологов и аналитиков, кто реально близок к делу формирования политики России на Кавказе. Такие люди на конференции присутствовали, но, к сожалению, их было очень мало. Россию в основном представляли правозащитники, которые, как известно, в урегулировании конфликта никакого участия не принимали, и вообще никак не хотели и до сих пор не хотят обозначить свою позицию по нашему вопросу.

Очень показательный пример - в свое время ныне покойный Юрий Николаевич Воронов, будучи председателем комиссии по правам человека абхазского Парламента пытался встретиться с известным российским правозащитником Сергеем Адамовичем Ковалевым... Реакция Ковалева на инициативу Юрия Николаевича была предельно ясной и лаконичной - "мы не вмешиваемся во внутренние дела Грузии..."

- Этот тот самый Сергей Ковалев, который в период первой чеченской войны так активно защищал дудаевцев, и даже был награжден орденом Ичкерии?

- Тот самый... К сожалению, приведенный мною пример очень показателен в отношении российских правозащитников. У тех из них, с кем мы недавно встречались, очень четкая позиция по нашему вопросу - Абхазия должна вновь оказаться в составе Грузии, а каким образом это произойдет, их в общем-то не очень волнует. Конечно, они предпочли бы, чтобы это произошли мирным путем, но они не горят желанием сделать хоть что-нибудь для достижения решения, хоть в какой-то мере устраивающего наш народ...

- А как же права человека?! Получается, что люди называющие себя правозащитниками, готовы поступиться правами целого народа. Звучит несколько парадоксально...

- Нам дали понять, что для них не существует понятия "права народа". Они во всем стараются исходить из понятия "права личности". Мы пытались объяснить им, что если нарушаются права народа, тем самым попираются и права отдельной личности, идентифицирующей себя с этим народом. Но они совершенно не были готовы воспринять нашу аргументацию. Мне показалось, что они вели себя с нами несколько свысока, как с безнадежно отсталыми людьми, развитие которых остановилось где-то в прошлых веках. Знаете, лично мне все это показалось довольно унизительным.

- Теперь вернемся к делам внутриабхазским. Совсем недавно на нашем политическом поле неожиданно появился новый политический альянс. "Амцахара" и "Единая Абхазия" заявили о своем объединении, что само по себе предполагает выработку единой позиции в отношении грядущих президентских выборов. В общем, по мере приближения осени мы все чаше становимся свидетелями процессов, глубинное содержание которых простому избирателю прояснить для себя весьма трудно. В свете этого было бы любопытно получить ваши оценки относительно складывающейся политической ситуации.

- Сейчас пока трудно давать какие-то оценки и, тем более, рассуждать о глубинном содержании процессов. С этим пока торопиться не следует. А что касается "Амцахара" и "Единой Абхазии", - в принципе, ничего нового в создании предвыборных коалиций нет. Это совершенно нормальный процесс. И мне непонятно, почему некоторые воспринимают это так настороженно, если не сказать агрессивно. Если на то пошло, пусть оппоненты "Амцахара" и "Единой Абхазии" тоже объединяются, и тогда политическая картина для большинства жителей страны будет более ясной. Им будет гораздо легче определиться, за кого голосовать.

Другое дело, что новому политическому альянсу наверняка будет весьма непросто прийти к консенсусу по кандидатуре, которую они будут выдвигать. Хотя для меня лично важны не столько кандидаты, сколько их команды. Ведь ни один человек, каким бы гениальным он не был и какими бы финансовыми возможностями он не обладал, не сможет прийти и в одиночку изменить все к лучшему. Поэтому я пока не определилась, за кого буду голосовать, хотя предполагаемые кандидаты - это люди, которых я достаточно хорошо знаю. Но мне не хочется голосовать за личность. Я буду голосовать за концепцию и за команду.

- Но ведь наша оппозиция как раз таки очень часто грешит тем, что, огульно критикуя власть, не предлагает взамен какой-нибудь мало-мальски продуманной и внятной концепции развития страны.

- Знаете, любую оппозицию в любой стране можно упрекнуть в несбалансированности критики и альтернативных предложений, и это довольно банальный упрек. В нашем случае очень трудно требовать от оппозиции какой-то конкретной программы развития того же экономического сектора, так как оппозиция, как известно, не обладает всей полнотой информации. Чтобы разработать программу по выводу экономики из кризиса, необходимо знать, что у тебя в этой самой экономике творится. Для абхазской оппозиции это проблематично, поскольку наша экономика - как айсберг. То, что на поверхности - это ничто по сравнению с тем, что скрывается под толщей воды. А критиковать власть... В этом суть оппозиции. Какая же она оппозиция, если из ее уст не звучит критика власти?

Другое дело, что оппозиционные лидеры хотя бы в общих чертах должны объяснить людям, с чем они идут на выборы, например, какой путь развития страны они предлагают - социал-демократический или либеральный. Я считаю, что либеральный путь, в условиях нынешнего социального расслоения, для Абхазии губителен. Я надеюсь, что на выборах победит тот, кто предложит обществу социально-сбалансированную экономическую политику.

- Предвыборная гонка уже, фактически, стартовала, и одно из свидетельств тому - звучащие все чаше заявления о необходимости обеспечения одинаковых для всех "правил игры" и недопустимости широкого применения так называемого административного ресурса. Вообще, все мы знаем, насколько определяющую роль на выборах играет административный ресурс в той же России. Но там есть весьма развитая телекоммуникационная индустрия, взятая властью практически под полный контроль. Насколько эти технологии могут быть эффективны в Абхазии?

- Здесь этот ресурс намного мощнее как раз ввиду неразвитости телекоммуникационного рынка. Единственный мало-мальски доступный жителям всех регионов Абхазии телеканал полностью контролируется государством. Я думаю, что в нашем случае административный ресурс будет определять очень многое, и это пугает, так как порождает сомнения в справедливости предстоящих выборов.

Очень важно, чтобы результаты выборов были признаны справедливыми максимально большим числом граждан Абхазии. Иначе, у проигравших может появиться искушение поставить под сомнение их легитимность. Я думаю, у нашего общества, в принципе, есть возможность наладить контроль над ходом выборов.

Меня беспокоит и другое. В последнее время звучат голоса, особенно некоторых представителей властных структур, что, дескать, некие влиятельные организации за пределами Абхазии, опираясь на некие политические силы внутри страны, вынашивают планы привести к власти своего ставленника. И мол, делается это чуть ли не через неправительственные организации. Конечно, хорошим подспорьем в создании таких мифов служит ситуация в Грузии. Уж не знаю, насколько фонд Сороса причастен к приходу к власти М. Саакашвили, и только ли Сорос тому виной, но был создан прецедент, который заметно пополнил копилку аргументов противников демократического пути. Теперь они гораздо увереннее и громче будут заявлять, что не следует позволять неправительственным организациям организовывать контроль за ходом голосования, что не надо приглашать сюда международных наблюдателей. На самом деле мы должны быть просто счастливы, если они к нам приедут, потому что их приезд хоть в какой то мере придаст нашим выборам международную легитимность. Кроме того, это позволит свести к минимуму возможные нарушения. Хотя нарушения, конечно, будут. Они происходят везде и всегда - в большинстве стран. Дело лишь в масштабах.

- Коль уж мы затронули тему новых грузинских властей, хотелось бы получить Ваш комментарий насчет недавнего сенсационного заявления нынешнего министра экономики Грузии, известного российского олигарха Кахи Бендукидзе. В эфире телекомпании Рустави-2 он заявил, что независимость Абхазии могла бы иметь положительный эффект для грузинской экономики. Вообще, насколько реален выход на грузинскую политическую арену политиков новой формации, которые в отношении Абхазии будут практиковать прагматичный подход, лишенный балласта исторических мифов?

- Нельзя ничего исключать. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. На наших совместных с грузинами встречах мы практически каждый раз стараемся обсудить с ними такую возможность. Мне кажется, часть грузинской политической элиты мыслит примерно теми же категориями, что и Каха Бендукидзе. На той стороне есть небольшая прослойка людей, которые понимают, что лучше иметь процветающую, стабильную и демократическую Грузию, чем увязнуть в бесконечной борьбе за территориальную целостность.

Бендукидзе, в данном случае, мыслит вполне по-европейски, исходя из того, что Абхазия все равно останется рядом, и для самой Грузии полезнее строить с ней нормальные добрососедские отношения, нежели конфликтовать.

Но ведь для этого надо сначала показать Абхазии и ее народу, что к этой стране и к этим людям в Грузии относятся с уважением. К сожалению, пока мы этого не видим. Пока к нам относятся свысока, пытаются как бы облагодетельствовать, делая вид, что они лучше нас знают, что для нас полезно, а что нам во вред. Нынешние лидеры Грузии очень напоминают мне большевиков с их стремлением насильно загнать всех в светлый коммунистический рай. Дa, и изыски большевистской тактики налицо. В решении практически всех проблем действует принцип - "сначала ввяжемся в драку, а там посмотрим".

Пока лишь ничтожно малое число людей в Грузии задается вопросом - "а нужна ли нам Абхазия, которая нас не хочет?!". "Стоит ли ее насильно впихивать в состав Грузии, если она станет постоянной фантомной болью, тормозящей развитие страны?!". Мало кто в Грузии понимает, что если Абхазия станет независимой, им и с Россией будет гораздо легче строить отношения. Ведь, по сути, независимость Абхазии заметно ограничит степень влияния России на Грузию. Так что, как это не парадоксально, без Абхазии Грузия получит шанс стать менее зависимой, а значит более свободной страной.

Опубликовано 30 июня 2004 года