Анатомия чолокского конфликта

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Имеет ли президент право приехать в 6 часов утра, куда ему захочется? Ответить на этот вопрос несложно - сложно жить в стране, где возникают такие вопросы. Этот внешне наивный вопрос - порождение двойной реальности, возникшей в Грузии. С одной стороны, президент - гарант конституции Грузии; с другой стороны, в Аджарии конституция Грузии не действует, и это тоже имеет своего гаранта - Аслана Абашидзе. Президент - верховный руководитель страны и главнокомандующий. В Аджарии это формально признают, но фактически верховным руководителем и главнокомандующим там является Аслан Абашидзе.

С особой наглядностью это проявилось несколько дней назад, когда министр внутренних дел автономии и кобулетский гамгебели не пустили в Аджарию президента Грузии, ее министра внутренних дел и генпрокурора. Случись такое в любой европейской стране, к делу подключили бы не юристов, а психиатров. К сожалению или к счастью, в нашем случае мы имеем дело с психически здоровыми чиновниками, которые оказали сопротивление президенту потому, что воля Аслана Абашидзе - это для них и конституция, и основной закон.

14-го марта, в полседьмого утра, обнажилась суть конфликта, который почти десять лет как скрытая болезнь подтачивал изнутри организм государства и грозил ему разрушением.

Чолокский инцидент - это легальная кульминация политики Аслана Абашидзе, а в переводе на язык политических жестов - открытая демонстрация того, что Абашидзе не признает в Аджарии никакой власти, кроме своей. До сих пор это выражалось в его отказе от поездок в Тбилиси, чего центр в меру возможности старался не замечать. 14 марта были расставлены все точки над i, и делать после этого вид, что ничего не происходит, будет очень трудно.

Эдуард Шеварднадзе пытался решить проблему, объявляя Абашидзе то темной силой и предателем, то великим национальным деятелем, но ему не удалось ввести Аджарию в конституционное пространство Грузии. Результатом такой противоречивой, слабой политики стало только то, что центральная власть была вынуждена пойти на попятную и признать существование в Грузии двух конституционных пространств.

Несмотря на то, что взаимоотношения Шеварднадзе и Абашидзе были полны попыток политического и (если им верить) физического уничтожения друг друга, во время "революции роз" именно команда Абашидзе предстала перед нами его единственной и самоотверженной защитницей. Ясно, что ни с верностью, ни с любовью все это не имело ничего общего. Просто аджарский лидер защищал свою власть в своей вотчине и старался сохранить такого президента, который уже смирился с тем, что его власть кончается у Чолоки.  Было совершенно ясно, и, в первую очередь, для Абашидзе, что Саакашвили не станет с этим мириться и обманывать себя.

Так что происшедшее у Чолоки - это вовсе не случайный конфликт и не выяснение личных взаимоотношений между Саакашвили и Абашидзе. Диалог, даже самый искренний, тут не поможет. Это мировоззренческий конфликт между двумя возможными направлениями развития государства. Или в Грузии будет одно конституционное пространство, и по всей стране будет действовать один закон, что неприемлемо для Аслана Абашидзе, поскольку это станет концом его власти; или сохранится апробированное в течение лет двоевластье, что неприемлемо для Михаила Саакашвили, поскольку это абсолютно противоречит его планам, его природе и означает для него политическую катастрофу.

Аслан Абашидзе на протяжении всего своего правления готовил "чолокский инцидент" или что-то в этом роде. Это выражалось не только в подготовке вооруженных отрядов и приобретении военной техники, но и в создании соответствующего идеологического и политического фона.

После победы Саакашвили у Абашидзе оставалось два пути: или отказ от власти, или демонстрация силы - как внутри региона, так и за его пределами. Это был неизбежно, так что, поехал бы Саакашвили в тот день в Батуми или нет, Чолоки обязательно был бы перекрыт под любым другим предлогом, и непременно до выборов. Ясно, что, поскольку Абашидзе не думает отказываться от власти, каждый его шаг и каждое его действие будут направлены на ее сохранение. Когда аджарские чиновники всех рангов демонстрируют сегодня дерзкое неповиновение центру, это происходит не оттого, что они такие отчаянные сорвиголовы, а по "традиции покорности", созданной Абашидзе при пособничестве центра.

Люди, входящие в аджарское руководство, никак не могут одновременно соблюдать и действующие грузинские законы, и правила игры, принятые в автономии. Невыполнение приказа Аслана Абашидзе влечет за собой немедленное наказание и "отлучение", а выполнение - нарушение закона и наказание в будущем, когда в Аджарии заработает грузинское правосудие. Выбор, в основном, делается в пользу синицы в руках, и это и есть основная мотивация тех, кто перекрывает дороги. И тот, кто наиболее виновен перед законом, действующим по эту сторону Чолоки, наиболее надежен и ценим по ту сторону Чолоки.

На будущее: чтобы прогнозировать действия чиновников автономной республики, необходимо учитывать, что их карьера основана именно на соблюдении той традиции, по которой на территории Аджарии верховный закон и властитель - это Аслан Абашидзе, ну а затем уже все другие - в том числе и президент Грузии.
Так что, на вопрос: "Есть ли у президента Грузии право приехать в шесть утра туда, куда ему захочется?" - однозначного ответа пока нет.
Ясно, что по конституции Грузии - есть!

По писаному (или неписаному) закону, действующему в Аджарии - нет! Ибо форма управления Аджарией жизнеспособна только в условиях "полного порядка", управляемого железной рукой. А если начинаются митинги, голодовки, если люди учатся свободно выражать свою волю и бороться за свои права, т.е., если в обществе расползается "вирус демократии" - это предвестник конца режима.

В Аджарии активно стал развиваться процесс демократизации, который уже приближается к той критической грани, когда страх перед новым руководством становится сильнее страха перед реальным положением дел и начинается дезертирство из властных структур. Тут какой-нибудь гамгебели уже не думает о том, как перекрыть дороги, а терзается сомнениями - не связать ли своего начальника и не сдать ли его новым патронам.

Авторитарные режимы держатся на демонстрации силы и непрестанном запугивании. Все говорит о том, что Аслан Абашидзе пойдет именно этим путем - постарается побыстрее обуздать оппозицию, что даст ему возможность показать на выборах нужные ему результаты. Если центр пойдет на попятную и признает эти результаты (что маловероятно), он будет бороться за сохранение своего "порядка" с позиции победителя. Если результаты выборов будут отменены - будет бороться за то же самое под видом борьбы за справедливость. Чтобы восстановить "порядок", он опять перекроет Чолоки и для центральных властей добровольно его уже не откроет.
Его власть будет существовать до тех пор, пока он по-прежнему сможет держать Аджарию в изоляции, ибо невозможно, чтобы в одном государстве люди жили в условиях совершенно разных порядков и систем. Маловероятно и то, что Аслан Абашидзе внял предупреждениям центра и не тронул оппозицию, которую, скорее всего, ожидают тяжелые дни.

Касаясь этой темы, невозможно обойти вниманием самый важный и  самый трудный вопрос, который в той или иной форме то и дело всплывает в эти дни. Чолоки перекрыт, вооруженные отряды и население защищают свой край, но от кого?!  Какой мотив должен заставить людей день и ночь стоять у Чолоки или у Какути? Пока что, несмотря ни на какие попытки, не нашлось никакой сколько-нибудь жизнеспособной и ясной идеи, которой могло бы прикрыться аджарское руководство. Очень трудно убедить жителей автономии в том, что это их борьба, что они должны защищать Аджарию от власти Саакашвили. Поэтому самая большая опасность для центральных властей и для страны - это любая кровавая провокация, которая может повлечь цепную реакцию. Кровь может стать серьезным аргументом в руках аджарского руководства. Вместе с тем, у нас уже накоплен большой и горький опыт, чтобы прогнозировать, как ловко умеют извлекать пользу из наших внутренних конфликтов другие страны. Судя по вниманию, которое нам уделили за эти пять дней, в регионе переплелось множество интересов, и каждый ищет свою выгоду. И один из самых серьезных козырей, в надежде на который Аслан Абашидзе "закрыл врата" - это именно опасность большого взрыва.

В этом конфликте надо обязательно и постоянно учитывать фактор России, которая прекрасно знает его суть и, конечно же, постарается извлечь из него для себя максимальную пользу. На первом этапе актуализируется уже хорошо знакомая нам тема - "две России": одна будет поддерживать Абашидзе, другая - центральную власть. Но не надо быть великим провидцем, чтобы догадаться, что России выгодно само существование конфликта, который гарантирует ей безусловную лояльность как Батуми, так и Тбилиси. А России такая лояльность очень пригодится для разрешения спорных вопросов с Грузией. Исходя из этого, маловероятно, что Россия, даже декларируя поддержку Тбилиси, легко и "бесплатно" сдаст своего вернейшего союзника в регионе.

Одна из первых задач новой власти после "революции роз" - это установление в стране моноконституционального правления, что является обязательным условием для восстановления территориальной целостности. Продолжение существующей практики означает одно - окончательное узаконивание фактического двоевластья. Выбор Михаила Саакашвили ясен: его главный приоритет - это восстановление целостности страны, и отступать  назад он не собирается.

Сделал выбор и Аслан Абашидзе: он ни за что не пойдет на такой компромисс, который поставит под сомнение верховенство его власти, и создаст у его подданных ощущение, что воля центральной власти в Аджарии выше, чем воля Бабу. К тому же, такой компромисс был бы концом его власти.

Особое внимание в этом смысле привлекают четыре пункта.

а) Аслан Абашидзе не распустит и не разоружит свои вооруженные отряды; с другой стороны, он не допустит, чтобы те или иные военные формирования, расположенные на территории Аджарии, вышли из-под его контроля и подчинились центру. Это для него главная гарантия безопасности.

б) Аслан Абашидзе не допустит осуществления полномочий генпрокуратуры и МВД  Грузии в Аджарии и задержания тех лиц, которые обвиняются в преступлениях, совершенных по его прямым или косвенным указаниям. Как только он будет не в силах укрыть их от правосудия, начнется разрушение подчиненной ему вертикали власти, и ее падение увлечет за собой и его самого.

в) Аслан Абашидзе не проведет а Аджарии такие выборы, в которых "Союз возрождения" не одержит внушительную победу, ибо это разрушило бы миф о его неслыханной популярности и неповторимости, что через несколько дней оставило бы его без власти.

д) Аслан Абашидзе не предоставит оппозиции свободы действий и всеми средствами и методами постарается ее ограничить, ибо свобода слова и критики медленно, но верно разъедает корни его режима.

Притягательность Михаила Саакашвили как политического явления и как президента, состоит в том, что он никогда не смирится с этим положением. До тех пор, пока Абашидзе борется за свою власть, он не отступит от перечисленных четырех пунктов. Именно это и определяют будущее лицо и содержание конфликта.

Отношения временно потеплели, с сегодняшнего дня будет восстановлено движение автотранспорта, людям какое-то время не придется простаивать в дождь и в холод ночи напролет, но до тех пор, пока Аслан Абашидзе остается у власти, Чолоки будет закрыт для грузинского руководства и для юрисдикции Грузии. Чтобы вникнуть в суть проблемы, надо учесть, что Чолоки закрылся для грузинского руководства не 14 марта, а гораздо раньше.

14 марта проблема, впервые за последние годы, была названа своим именем - а это обязательное условие для ее решения. 14 марта Аслан Абашидзе показал стране совершенно ясный политический жест. Вчера население Аджарии ответило своему руководителю весьма выразительным политическим жестом, выйдя с розами в руках навстречу направлявшемуся в Батуми президенту. Жребий брошен!

Опубликовано 20 марта 2004 года