Из гетто - в Кремль

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Общественное мнение склонно поставить в заслугу президенту если не излечение, то, по меньшей мере, оттеснение на периферию массового мышления кавказского болевого синдрома. "Ну,теперь хоть чеченцы сами между собой разбираются. И хорошо: наши солдатики целее будут". Довольно распространенная точка зрения.

В этом видится свой резон. Не будем рассуждать о его морально-этической стороне, а рассмотрим чисто функциональную. Дело в том, что власть учится менеджменту не по книжкам. Книжки - это для "мальчиков в розовых штанишках", как в свое время говорил генерал Руцкой. Серьезные же люди в брюках с лампасами предпочитают работать с живой натурой, по локоть погрузив руки в эмпирику.

Для них кавказский узел - эксперимент. Если мы согласимся считать его успешным, давайте признаем полезными и технологические навыки, которые власть обрела на пути к чеченскому успеху.

Намеренно не касаюсь вопроса о взрыве в московской подземке: это слишком больно, об этом слишком много написано, это слишком связано с выборами и слишком очевидно ставит под сомнение самое победу "чеченских технологов".

Нет, сделаем вид, что победа налицо. Чему же она учит?

Борьба с коррупцией

Механизм чеченского решения прост. "Наш человек", полностью зависимый от Кремля, получает в обмен на чрезвычайную лояльность чрезвычайные же полномочия. В том числе по распоряжению финансовыми потоками, по кадрам, по суду и расправе. Не говоря о бесследном исчезновении сотен противников Кадырова, организованном его охранкой (под началом, как это принято в такого рода Гондурасах и Ираках, сына главы государства), о нарушениях Конституции РФ и пр., рассмотрим конкретный пример того, чему научилась у Чечни центральная власть в области борьбы с коррупцией.

Кадыров меняет представителя республики в Совете Федерации России. Выбор падает на хорошо известного Умара Джабраилова, владельца группы "Плаза" в Москве, который передвигается по столице не иначе как в сопровождении двух автомобилей с милицией и мигалками. Имя нового сенатора вспоминается в связи с покушением на вице-мэра Москвы Иосифа Орджоникидзе, когда среди нападавших был убит племянник Джабраилова, а также в связи с криминальными разборками вокруг гостиницы "Рэдиссон Славянская".

По выдающимся ли деловым качествам получил свой сенаторский пост г-н Джабраилов, дан ли был "откат" клану Кадырова - каждый волен судить сам. Налицо, однако, факт федерального уровня: лидер самой открытой (по крайней мере, по оценке западных СМИ) российской компании сидит в тюрьме, в то время как лидер одной из самых, скажем так, неоднозначных (по тем же оценкам) бизнес-структур сидит в сенате. И обладает статусом неприкосновенности. Шахновского, человека ЮКОСа, Совет Федерации не принял. А человека Кадырова принял с удовольствием. Или без удовольствия. Но принял.

Данный расклад федеральная власть молча принимает: урегулирование на Кавказе того стоит. Постойте, но ведь речь идет уже о самой России! О принципах, если позволите, кадровой политики и борьбы с коррупцией.

"Наш человек" Кадыров последовательно выкидывает из своей республики кремлевских комиссаров, присланных следить за финансовыми потоками: сначала Чечню покинул Бабич, сейчас наготове отставка Попова. И это тоже Кремль проглатывает: человек-то НАШ! Ему можно.

Борьба с бюллетенем

Лояльность подразумевает правильную организацию выборов. Приходится признать: что в Чечне есть, то есть. Самый высокий в стране (на районном уровне) процент поддержки "Единой России" показал Грозненский район Чеченской Республики - 97,2. Характерно, что здесь голоса распределились вообще только между шестью партиями из 24-х. Нам предлагают поверить, что из 51,3 тыс. избирателей района ни один не проголосовал за "Яблоко", ЛДПР или "против всех". Что ж, верим.

Еще интереснее Чечня смотрится на уровне участковых избирательных комиссий. ЦИК России сумел-таки добиться выполнения требований федерального закона о публикации данных с участков.

И сразу - проступило.

Участок N 66. 1005 избирателей. Выдано 886 бюллетеней. Из них 2 - недействительных. Остальные 884 (99,77 проц.) - за "Единую Россию".

Участок N+90. 666 бюллетеней. И все 666, т.е. 100 проц., - за одну партию (догадайтесь какую). У всех прочих - нули. Свят-свят-свят.

Не подумайте, что так в Чечне везде. В городах, конечно, голосование немного свободнее. Например, восхищает локальный успех Демократической партии России в Октябрьском р-не г. Грозного: целых 3,3 проц. При том печальном обстоятельстве, что в соседних районах города и на окружающих территориях ее результат не превышает 0,1 проц. Загадка русской демократии в ее чеченском преломлении манит погрузиться глубже в электоральную статистику. И вот что выясняется. Среди 20 участков, расположенных в Октябрьском районе, голоса за ДПР зафиксированы всего в двух. При этом в одном из них, под номером 384, результат просто потрясает воображение - 1211 голосов, или 65 проц.!

Разгадка успеха ДПР таится рядом - в другой графе протокола. Здесь против имени "Единая Россия" стоит ноль. Единственный крупный участок в стране, где партия власти не набрала ни одного голоса. То ли ребята от избыточного рвения перепутали строки, то ли участковая избирательная комиссия таким отчаянно экзотическим способом решила дать понять президенту и его партии, как в Чечне на самом деле относятся к политике федерального центра.

Борьба с законом

Ошибка есть ошибка - и не стоило бы о ней говорить, если она растворяется в преобладающем массиве доброкачественных данных. Беда в другом: говорить приходится не об ошибках, а о намеренных и неприкрытых нарушениях норм федерального закона, которые на Кавказе особенно бьют в глаза. Бьют, во-первых, из-за низкой квалификации кадров (ума не хватает даже следы замести) и, во-вторых, из-за циничной откровенности региональных властей. Вам нужна лояльность? Будет. Вам нужны выборы? Будут вам выборы. С правильным результатом. Только не спрашивайте, как мы это делаем. И другим не давайте спрашивать. Закройте глаза, протяните руку, и мы вложим в нее приятный на ощупь результат. А что плохо пахнет - так ведь запах не протоколируется.

Характерно, что как раз ради восстановления конституционного порядка начиналась война в Чечне. Позвольте спросить: конституционный порядок восстановлен? Если да, то, очевидно, это такой порядок, при котором "нашему человеку" закон не писан. Покуда, конечно, он "наш".

То есть, простите, чей?

Но, в общем, понятно. Эксперимент дает позитивные результаты. Власть их принимает. Население аплодирует. Исполнители это видят. Они смелее осваивают эффективные технологии. Вам нужно, чтобы "не наши" олигархи сидели, а "наши" боялись? Будут сидеть. Только не спрашивайте, как Генпрокуратура этого добьется. Лучше помогите унять оборзевших адвокатов и журналистов. Вам нужно, чтобы на каждое преступление было наказание? Обеспечим. Только не лезьте в интимные покои, где добываются признательные показания. И не пудрите мозги судьям насчет их независимости.

Вам нужно, чтобы в стране был порядок? Будет порядок. Хотите мощной державы? Сильной армии? Промышленной политики? Все будет. Главное, покрепче закройте глаза. Или хотите, мы их вам завяжем?

Борьба с качеством

Не в России было сказано: "Имярек - сукин сын. Но это НАШ сукин сын!" Не Россия предложила формулу: "Цель оправдывает средства". Если требуется оправдание для нисходящего развития ситуации - вот оно, не надо и искать.

Если же требуется нечто иное, то придется признать, что налицо незаметное снижение качества некоторых базовых социальных параметров. Не в Чечне, а на федеральном уровне. Падает качество телевидения. Качество выборов. Качество законов. Качество парламента в целом и обеих его палат по отдельности. Качество суда. Качество социологии. Качество безопасности.

Ведь не секрет, что "управляемое голосование" по кавказскому образцу и в ельцинскую эпоху наблюдалось в ряде национальных республик и округов. Однако то были именно островки среди моря более-менее свободно голосующей России. Островки отступали и размывались. А сейчас - наоборот. Чеченская технология организации выборов выбралась из гетто и широко шагает по просторам нашей бескрайней Родины. С чувством исторической правоты.

Раньше постиндустриальная Москва служила инновационным центром и диктовала свои правила консервативной глубинке. Та отплевывалась, упиралась, выстраивала оборонительный "красный пояс", но вынужденно соглашалась с "дурью московской", как в минуту душевной откровенности именовали демократизацию местные начальники. Это нормальный процесс восходящего развития страны. Сейчас - наоборот. Столицы подстраиваются под систему управления, сохранившуюся в самых глухих республиканских заказниках. А это уже процесс скорее нисходящий.

Кажется, нечто близкое имеет в виду Чубайс, когда толкует о разнице между "либеральной империей" и "силовой империей" советского образца. Внешне похоже, но иное качество.

В самом деле, изменения пока не количественные, а именно качественные. Власть стала припахивать. Самое бы время ей остановиться, оглянуться. А то ведь не за горами снижение качества в равной степени как Конституции, так и севрюжины с хреном. Если, конечно, понимать Конституцию не как символ, а как реальный документ прямого действия. И севрюжину понимать примерно так же. То есть как еду, а не как картинку в сталинской "Книге о вкусной и здоровой пище".

Сползание (по мере роста его очевидности) придется объяснять происками внешних и внутренних врагов. А чем же еще? Диверсиями ставленников олигархов, мировой закулисы и прочих кровососов. Дальше - больше.

Борьба с врагами

Сегодня задается новая стилистика диалога в элитных группах. Она же становится и стилистикой общения между властью и обществом. В ельцинскую эпоху - при всех ее хорошо известных недостатках - никто из участников двух военных путчей, сопровождавшихся человеческими жертвами, не был всерьез репрессирован. Проще говоря, не был настолько уважен, чтобы получить статус "врага".

А ныне и без путчей - иной сидит, а тот далече. Враги-с. Как будто из яйца вылупились. Значит, появилась большая государственная нужда. От эпохи тянет каким-то мелко-мстительным безжалостным душком. Кадыровским, что ли? Или из более отдаленных глубин и времен Кавказа?

* * *

И все-таки (возвращаясь к горским опытам России) есть разница между ИХ сукиным сыном и НАШИМ. ИХ сукин сын обеспечивал банановую стабильность вне государственных границ страны-хозяина. Это во-первых. А во-вторых, его методы поддержания оной стабильности в самой стране-хозяине никто внедрять не пытался. И, наконец, сегодня открытой - подчеркиваю, открытой - дружбой с разного рода сукиными сынами развитые страны стараются не злоупотреблять. Это в-третьих.

У нас же ситуация иная. Чтобы не сказать - противоположная. Чеченский плацдарм вроде как лаборатория для выработки новых прогрессивных технологий управления Россией.

Но технологии выходят какие-то уж слишком знакомые.

Дмитрий Орешкин.

Опубликовано 17 февраля 2004 года.