От проблем с языком к абсурдам законодательства
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
В газете "Республика Абхазия" N105 (19- 21.09.03г.) под названием "Не знаешь абхазский язык - учи его" опубликовано интервью председателя парламентского комитета по науке, образованию и культуре Батала Хагуш по поводу принятия в первом чтении законопроекта "О государственном языке Республики Абхазия". Даже само название этой публикации вызывает не самые лучшие ассоциации с недавним прошлым, когда нам всем навязывался другой государственный язык.
Читатели, интересующиеся проблемами родного языка, знают мою позицию и мои предложения, высказанные ранее на эту актуальную тему. Характерно, что парламентские дискуссии вокруг государственного языка, как и призывы перейти на латинизированный алфавит, прозвучавшие на Всемирном конгрессе абхазо-абазинского народа, возникают именно перед президентскими выборами. В этой связи хотелось бы предостеречь уважаемых депутатов от безответственного подхода к закону о языке, так как в нём содержатся декларативные, оторванные от реальной жизни положения.
Тем не менее, у нас чаще говорят о необходимости отмены ценза оседлости, поскольку он ущемляет избирательные права наших соотечественников, проживающих за пределами Абхазии. Это мнение находит понимание, как у законодательной, так и у исполнительной власти. В проведённом опросе действующих политиков (газета, "Аитайра", N16 ,15.08 с. г.) в статье "Может ли иностранец стать президентом?" позицию большинства опрошенных своеобразно выразил спикер Парламента Нугзар Ашуба: "Я считаю, что ценз не нужен, хотя не знаю, как решат этот вопрос парламентарии. Другое дело, человек, баллотирующийся на должность президента, должен здорово знать государственный язык. Вот это, на мой взгляд, обязательно".
Статья 1 Конституционного Закона "О выборах Президента Республики Абхазия" гласит: "Президентом РА может быть избран гражданин республики Абхазия, абхазской национальности, свободно владеющий государственным языком, не моложе 35 и не старше 65 лет, обладающий избирательным правом, проживающий на территории Республики Абхазия не менее 5 лет".
Что касается ограничения по возрасту, то это прямая дискриминация умудрённых жизненным опытом наших граждан. Вместе с тем, о состоянии здоровья избираемого в Конституции и законах Абхазии почему-то ничего не сказано, а ведь, по логике вещей, именно в связи со здоровьем должен ограничиваться верхний предел возраста избираемого. Примечательно, что Рональд Рейган впервые стал президентом США, насколько мне помнится, когда ему было уже за 70, и преклонный возраст не помешал ему повести политический процесс, завершившийся впоследствии развалом СССР во главе с молодым Михаилом Горбачевым.
Формулировка статьи 1 Конституционного Закона "О выборах Президента Республики Абхазия" не отличается смысловой чёткостью. Насколько должен "свободно владеть государственным языком" избираемый, чтобы "здорово знать" его? Очевидно, сам период принятия Конституционного Закона (первый квартал 1999 года) накануне безальтернативных выборов президента определил его главное предназначение - создать препятствия для выдвижения реальных претендентов на пост президента, искусственно ограничив избирательные права всеми мыслимыми цензами.
Например, большинство абхазов, рожденных в Сухуме вплоть до 60 года, а также их дети, в силу известных причин не являются "свободно владеющими государственным языком", хотя не все они это признают. Очевидно, статья 1 Закона "О выборах Президента" ущемляет избирательные права значительной части абхазов и порождает вопросы, ответив на которые, мы убедимся в её абсурдности.
Статья 6 Конституции Республики Абхазия декларирует: "Государственный язык Республики Абхазия - абхазский. Русский язык наряду с абхазским признаётся языком государственных и других учреждений". Следовательно, в статье 1 Конституционного Закона под "государственным языком" подразумевается абхазский язык, и поскольку знание русского языка законом не регламентируется, то возможна довольно курьезная ситуация: президент Абхазии свободно владеет абхазским языком, но не знает или плохо знает русский язык! (Учитывая амбиции некоторых представителей зарубежных диаспор, в случае отмены ценза оседлости это - вполне возможная ситуация).
Однако не секрет, что даже в сугубо абхазских организациях, таких как Союз писателей, Абхазское телевидение, редакция газеты "Апсны", Абхазский институт гуманитарных исследований, делопроизводство ведётся сплошь на русском языке. Тогда что же можно сказать о делопроизводстве в аппарате президента, Кабинете министров, Парламенте и других организациях? Упомянутые абхазские организации давно могли бы воспользоваться конституционным правом и ввести у себя делопроизводство на родном языке. Что им мешает? Смогли бы они у себя организовать работу, можно было бы дальше распространять этот опыт, и закон о языке был бы востребован. Но нет, некоторым "деятелям" не терпится объять необъятное, чтобы, посеяв смуту в обществе, прийти к власти, а кое-кому сохранить свои кресла. В таком случае, господа, позвольте напомнить вам, что Абхазия - многонациональная республика.
Согласно заявлению президента России Путина, в Абхазии проживает 70% российских граждан. Известно, что в эти 70% входит немало абхазов. Однако тот факт, что данные проводившейся в конце 2002 года переписи населения Абхазии до сих пор не обнародованы, порождает подозрения, что у нас серьезные проблемы с демографией. Следовательно, в Конституционном Законе "О выборах Президента Республики Абхазия" недостаточно учитываются сложившиеся в Абхазии традиции делопроизводства, межнационального общения и тот факт, что большая часть электората - это русскоязычные и абхазские избиратели, являющиеся гражданами России. Выходит, что, практически, эта статья является фикцией. Мало нам этой фикции, нужен еще фиктивный закон о государственном языке.
Давайте представим себе президента Абхазии, не владеющего русским языком! Где, с кем и о чем он будет говорить? Хотелось бы надеяться, что президент Абхазии - это не вождь племени, обязанности которого сводятся к урегулированию споров и конфликтов внутриродовой общины.
Следует отметить, что в Швейцарии три официальных (государственных) языка: немецкий, французский и итальянский; Индия, Пакистан и другие страны с несравненно более древними, чем у нас, традициями национальной письменности уже более полувека как обрели независимость, однако до сих пор сохраняют два официальных языка - свой национальный и английский. Мы же пока боремся только за независимость и, невзирая на то, что наша экономика основана на использовании российского рубля, недопустимо принижаем роль языка, с помощью которого пытаемся достичь международного признания.
Более того, известно, что абхазская письменность появилась в XIX веке в результате стремлений России обустроить мирную жизнь на Кавказе. Теперь же, через полтора века, наше общество и язык все еще не подготовлены к ведению делопроизводства на абхазском языке, но, вопреки здравому смыслу и исторической традиции, мы в своем Основном Законе провозгласили его единственным государственным языком.
Если ситуация с цензом оседлости имеет аналоги в конституциях других государств, то в какой еще конституции можно найти подобный абсурд с государственным языком? Напрашивается вывод: сегодня работающему повсеместно в сфере делопроизводства и межнационального общения русскому языку по нашей конституции отведена роль раба, в то время как дремлющему государственному языку - роль господина.
Статья 53 Конституции Абхазии содержит 26 пунктов, которые определяют полномочия и обязанности президента. Однако, в связи с тем, что делопроизводство повсеместно ведется на русском языке, ни по одному из этих пунктов владение государственным языком президенту Абхазии не требуется. В частности, одна из основных функций президента - официально представлять государство в международных делах (статья 53, п.3 Конституции РА). Но если в обозримом будущем официальное использование абхазского языка в нашей республике все еще можно представить, то в международных делах это в принципе невозможно.
Если в течение 10 лет переговоры и беседы на русском языке не принесли желаемых результатов, то кто на международном уровне будет с ними говорить на абхазском, тем более, что в самой Абхазии наш язык неизменно теряет свои позиции? Если проследить все переговоры, беседы, работы и выступления президента Ардзинба, то окажется, что на абхазском языке не будет и сотой доли процента от всей его деятельности. Тем не менее, на вопрос корреспондента "Когда наш Закон будет принят окончательно?", Батал Хагуш отвечает: "Общественность республики давно ждет этого закона. Также президент торопит обсуждение и принятие. Но пока ждем его возвращения из Москвы...". Очевидно, он не спешит расставаться с властью, иначе, зачем закон о языке, если самого президента уже около трех лет вообще не слышно.
Для того, чтобы сделать абхазский язык государственным, недостаточно провозгласить его таковым, изредка распевая на нем гимн и занимаясь заказными разборками между очамчирцами и гудаутцами. Следует отметить, что мингрельцы и абазины не имеют ни своей государственности, ни школ, ни университетов, но свободно, как бы инстинктивно, говорят на своем родном языке. А мы вот без закона не можем. Очевидно, что ни один "свободно владеющий" президент не решит проблему зыка. Уместно подчеркнуть, что императрица Екатерина вторая ни "свободно", ни "здорово" не владела языком своей страны, но годы ее правления вошли в историю как "Золотой век" российской культуры.
Проблемы абхазского языка объясняются, прежде всего, не благоприятствующей его освоению демографической ситуацией, и возможно, особенностью психического склада абхазов. На собственном опыте убежден, что для решения вопросов сохранения абхазского языка необходимо, прежде всего, в семьях создавать абхазоязычную среду, где дети слышали бы только абхазскую речь в возрасте, когда они учатся говорить.
Далее необходимо подключать созданные в государственных интересах социальные институты, чтобы ребенок развивал первоначально усвоенную им родную речь. К сожалению, почему-то авторы различных языковых программ эти необходимые условия, как правило, обходят вниманием. В итоге государственная программа развития абхазского языка рискует превратиться в госкормушку.
Думается, что президенту Абхазии гораздо важнее хорошо знать: русский язык; весь комплекс переговоров до и после войны в контексте истории взаимоотношений Абхазии с Россией, Грузией, Турцией и другими странами; принципы создания и деятельности ООН.
Учитывая все возрастающую роль в Абхазии международных организаций и несдерживаемое развитие третьего сектора, главе государства не помешало бы знание английского языка. Как мне представляется, знание абхазского языка в сложившихся условиях необходимо научным, хозяйствующим и правоохранительным структурам, а также органам власти на местах. Сегодня наше общество на пороге выборов президента. По-видимому, настало время исправить оставшиеся в наследство те положения Конституции и Закона "О выборах Президента Республики Абхазия", которые были созданы под конкретную личность и искусственно разделяют нашу нацию.
Если положение Конституции Абхазии: "Президентом РА избирается лицо абхазской национальности, гражданин Республики Абхазия"... - является вполне справедливым защитным механизмом и способствует консолидации нации, то требование "свободного владения государственным языком" уводит нас от сложившихся реалий, разделяет нацию и разжигает предвыборные амбиции тех "интеллигентов" от парт номенклатуры, которые мнят себя знатоками родного языка. Они традиционно воспринимают барьеры для других как заслуженные привилегии и льготы для себя, втайне надеясь, что это ставит их в недосягаемое положение перед более достойными претендентами.
Убежден, что сегодня в Конституции РА объективно необходимо признать два официальных языка: абхазский и русский. Причем владению абхазским языком для кандидатов на пост президента придать рекомендательный характер, в то время, как хорошему знанию языка "государственных или других учреждений" - обязательный. Тогда, не опасаясь исламистов и американистов, смело можно было бы отменить ценз оседлости.
Опубликовано 14 октября 2003 года