Юристы прокомментировали признание Руслана Нурушева политзаключенным

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Правозащитный проект "Поддержка политзаключенных. Мемориал" признал волгоградского юриста Руслана Нурушева политзаключенным. Данный статус является важным с политической и моральной точек зрения.

Как писал "Кавказский узел", волгоградский юрист Руслан Нурушев задержан по обвинению в распространении фейков про армию (часть 2 статьи 207.3 УК РФ). Поводом для преследования стал пост Нурушева в соцсети о ракетном ударе по Харькову. Нурушев признал авторство поста, но отверг обвинение. Суд отправил его под арест. Защита настаивает на невиновности Нурушева. 20 ноября Волгоградский областной суд утвердил арест Нурушева.

Критерии отбора при признании людей политическими заключенными «для всех одинаковые», рассказал 24 ноября корреспонденту "Кавказского узла" член совета правозащитного проекта "Поддержка политзаключенных. Мемориал" Сергей Давидис, комментируя признание политзаключенным волгоградского юриста Руслана Нурушева.

У нас Конституцией закреплено право граждан на свободу высказываний своих мнений

«В случае с Русланом Нурушевым было все предельно ясно. Вменяемая ему статья 207.3 УК РФ (публичное распространение заведомо информации об использовании вооруженных сил РФ) для нас была даже избыточной, так как любой обвиняемый по этой статье гражданин преследуется незаконно, ибо в демократическом обществе подобной статьи в Уголовном кодексе вообще не должно быть. В деле Нурушева непонятно, где эта ложность в опубликованных им сведениях. Факт удара по Харькову был признан министерством обороны России. Оценка же этого удара [...] - это всего лишь частное мнение Нурушева. У нас Конституцией закреплено право граждан на свободу высказываний своих мнений», - сказал он.

Отвечая на вопрос корреспондента, может ли статус политзаключенного как-то повлиять в дальнейших судебных процессах на международном уровне, правозащитник пояснил, что Россия «ушла от сотрудничества» с международными судебными органами и, в частности с Международным судом по правам человека. Этот статус могут учитывать международные организации, связанные с защитой прав человека, «если они будут исследовать данный кейс». «Правовых последствий этот статус (политзаключенного) в существующих условиях не влечет. Нет для этого институций, (где бы он мог рассматриваться)», - заметил Сергей Давидис.

Дело Руслана Нурушева прокомментировали корреспонденту "Кавказского узла" кандидат юридических наук, эксперт в области международного права Роман Мельниченко и юрист Сергей Иващенко.

В праве существуют два слова, которые соотносятся подобно словам «добро» и «зло» - это juria (право) и injuria (беззаконие), отметил Роман Мельниченко, рассуждая по поводу признания Нурушева политзаключенным.

«Политическая деятельность, которая ведется в рамках закона, является juria – и не может быть иной. В природе не существует беззаконной политической деятельности. Поэтому словосочетания «политическая статья», «политическая полиция», «политическое преступление» и «политический заключенный» являются оксюмороном. Все это слова из лексикона injuria (беззаконие). Беззаконие может рядится в тогу закона», - заявил он.

По словам Мельниченко, ему «больно наблюдать за настоящими юристами, за теми романтиками», которые свято, в силу своей профессии, верят в то, что в России царствует juria (право). Однако сегодня, по мнению правоведа, в России право - имитация, «и это политическое образование является реинкарнацией уже пройденного иммитационно-правового строя, который был осужден Федеральным законом «О реабилитации жертв политических репрессий».

Этот шаг к тому, что через какие-то конечные круги реинкарнации Россия станет правовым государством

«И все же разница между современной Россией и сталинскими временами есть. Нам не известны примеры о том, что кто-то из юристов в начале ХХ века наивно верил и пытался апеллировать к праву в расстрельных тройках. А сейчас апеллируют, как два года делал это Руслан Нурушев. И этот шаг к тому, что через какие-то конечные круги реинкарнации Россия станет правовым государством», - считает Роман Мельниченко.

Он также отметил, что юридически, как с позиции национального, так и международного права, статус «политический заключенный» «не значит ничего». «Приговор в отношении Руслана уже написан и обжалованию не подлежит. Но то, что многие, в том числе и юристы, Руслану сочувствуют и его поддерживают, данный не юридический статус очень важен, так как указывает им, что они правы в своем отношении к этому делу», - заключил он.

Статус политического заключенного действительно не является сугубо юридическим

«Статус политического заключенного действительно не является сугубо юридическим. Он политически важный статус. Например, его могут учитывать при обмене заключенными между Россией и Европой. Здесь Нурушеву этот статус может помочь. И потом, не забывайте и о моральной стороне дела. Политзек в глазах правозащитников и будущих поколений будущего правового государства имеет важный и поучительный этический, правозащитный и исторический вес», - высказал свою точку зрения Сергей Иващенко.

«Новостей от Нурушева нет. Следственные действия (по его делу) пока не проводятся с нашим участием. Я собираю активно доказательства защиты, чтобы впоследствии предъявить их в суде. Передачи, письма — передают ли ему и каково его состояние здоровья — сейчас все это неизвестно. На прием в СИЗО я записался на 6 декабря. Там встречусь с ним, поговорим», - сказал корреспонденту "Кавказского узла" адвокат Эдуард Яппаров.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.