Правозащитники сочли актуальным доклад о жертвах семейного насилия на Северном Кавказе

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Проблема эвакуации жертв домашнего насилия наиболее остра среди регионов СКФО в Дагестане, Ингушетии и Чечне, поскольку там власти и силовики занимают сторону семейных агрессоров, прокомментировали правозащитники доклад коллег о жертвах насилия на Северном Кавказе. В Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии силовики меньше вовлечены в преследование жертв семейного насилия, указали они.

Как писал "Кавказский узел", проблема семейного насилия в Дагестане, Ингушетии и Чечне охватывает женщин разных возрастов, но бежать от него в основном стараются молодые девушки до 30 лет. При этом они сталкиваются с угрозами потерять контакт с детьми, также остается актуальной проблема "убийств чести", указали 13 ноября в своем докладе правозащитники команды Ad Rem .

Среди всех регионов Северного Кавказа сложнее всего эвакуировать людей из Чечни - в силу того, что это наиболее закрытая республика, а насилие в ней носит институциональный характер, то есть поощряется властями и интегрировано в общество, указала пресс-секретарь Кризисной группы СК SOS* Александра Мирошникова, комментируя доклад команды Ad Rem. "Оттуда сложнее всего эвакуировать людей и также сложнее всего обеспечить им защиту после эвакуации, шанс преследования на территории России крайне высок, а в некоторой степени сохраняется и после эвакуации за пределы страны", - сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Тенденции к улучшению этой ситуации не наблюдается, констатировала правозащитница. "Напротив, мы фиксируем, что насильственные практики из одной республики легко начинают распространяться на другие. Распространенная сейчас практика возвращать девушек по ложных заявлениям о преступлениях, которые потом исчезают, началась приблизительно в 2022 году и самый яркий, пожалуй, пример - это четыре сестры из Дагестана, которых задержали на границе с Грузией и пытались вернуть обратно якобы из-за заявления о краже (самого заявления тогда так и не показали, а девушек по итогу отпустили). Теперь этой практикой, в её несколько улучшенном виде, пользуются и в Чечне, и в Ингушетии", - рассказала Мирошникова.

По ее словам, проблема насилия в отношении женщин актуальна для всей страны, в том числе в силу "небрежности правоохранительных органов и дыр в федеральном законодательстве", просто на Северном Кавказе эта проблема имеет отличительные особенности и оттого "тяжелее и опаснее".

"В других республиках юга [России] проблема домашнего насилия тоже есть, стоит она не менее остро, но обращений оттуда мы получаем меньше, а у жертв больше шансов сбежать самостоятельно, чем у девушек из Чечни, Дагестана и Ингушетии. Сказывается и меньшая включенность силовых структур: полиция КЧР и КБР реже готова выступать в качестве поисковых отрядов, возвращающих беглянку по первому требованию родственников. Хотелось бы, чтобы ситуация улучшалась или не становилась хуже, но есть опасения, что практики из Чечни, Ингушетии и Дагестана могут перекинуться и на другие регионы", - заключила она.

Эвакуация как один из способов помощи вполне работает, так как ее цель - обеспечить дистанцию от агрессора или агрессоров, но рискованнее всего вывозить женщин из Чечни в силу того, что там права женщин "ниже нуля, материнские в том числе", сказала представитель организации "Кавказ без матери" Лидия Михальченко.

"И по тамошним кадыровским неписаным законам считается, что, если женщина куда-то вывезла детей без разрешения их отца, то она совершила преступление. Мы знаем случаи, когда женщин за такое сажали в подвал, били и пытали", - сообщила корреспонденту "Кавказского узла" Михальченко.

Она отметила, что ситуации с разлучением матерей и детей в основном наблюдаются в Дагестане, Ингушетии и Чечне. Такие случаи есть также в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, но, по ее словам, там их "сильно меньше". При этом и в других регионах "наиболее жёсткие" случаи по этой проблематике тоже связаны с выходцами из Чечни, Ингушетии и Дагестана. "Например, когда отец-чеченец похищает детей у своей русской жены, живущей в Австрии. То есть дети там и родились, а он их похищает и вопреки всем законам, не поставив в известность мать, тащит детей к себе в Гудермес или Шатой", - рассказала правозащитница.

Говоря об общей ситуации с домашним насилием, Михальченко отметила, что есть тенденции к росту насилия по отношению к женщинам, потому что "полиция в упомянутых в докладе регионах и близко этим не занимается". "Когда наша юристка в Ингушетии пришла с подопечной жаловаться полицию на бывшего мужа [подопечной], полиция сказала, что эти вопросы должны решать старейшины. А Кадыров и вовсе [мужу умершей женщины] подарил дом за такой подвиг, это я про случай Мадины Умаевой", - рассказала она.

Аудитория доклада Ad Rem - скорее всего те, кто ищет выход из ситуации гендерного насилия, причем как на Кавказе, так и за его пределами, считает Лидия Михальченко. "Мы в любом случае ценим усилия любых организаций и групп на тему решения этих проблем", - отметила она.

Представитель "Команды против пыток"* (КПП) в свою очередь отметил, что доклад Ad Rem представляет собой исследование, которое может быть полезно работникам организаций, специализирующихся на эвакуациях жертв домашнего насилия, и активистам, оказывающим помощь в такой эвакуации.

"Самим жертвам эта информация тоже может быть полезна для общего представления о процедуре эвакуации, ее нюансах, типах и механизмах. Но стоит иметь в виду, что конкретные методики всегда будут зависеть от правил конкретной организации или активистов, к которым обращается жертва, и здесь уже могут варьироваться подходы, протоколы безопасности и так далее. Кроме того, в докладе нет информации о том, в какие конкретные организации может обратиться жертва: возможности эвакуации обозначены скорее в общих чертах – полагаю, для самих жертв должно быть предусмотрено отдельное пособие с информацией практического характера относительно того, куда именно можно обратиться за помощью. Но вот возможные случаи, в которых оказывается эта помощь, в докладе приведены, что будет полезно знать предполагаемым жертвам", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Также, по словам представителя КПП, часть исследования несет социологический характер, что может представлять интерес для социологов или экспертов по проблематике домашнего насилия.

Что касается региональных различий, то, по его словам, наиболее сложно эвакуация проходит из Чечни, поскольку этот регион продолжает оставаться довольно закрытым. "Общее между Чечней, Ингушетией и Дагестаном в том, что в этих регионах женщины, отказывающиеся следовать традициям, рискуют подвергнуться преследованию, пыткам и даже лишиться жизни. А также в последующих методах оказания влияния на эвакуированную жертву: на Северном Кавказе ни сами жертвы, ни их родственники не находятся в безопасности, а когда факт эвакуации становится известен, они не могут быть в безопасности вообще где-либо в Российской Федерации. Иногда их находят родственники даже за границей, пытаются вернуть на Северный Кавказ, где они рискуют претерпеть негативные последствия вплоть до лишения жизни", - подчеркнул правозащитник.

Напомним, в июне BBC выпустила документальный фильм "Когда я сбежала" о девушках с Северного Кавказа, которые смогли вырваться из-под контроля семей. Для жертв домашнего насилия побег зачастую становится единственной возможностью сохранить жизнь, подчеркнули правозащитники.

В России необходимо принять специальный закон, который запрещал бы родственникам приближаться к пострадавшим от насилия или возвращать их в семью при помощи силовиков, отметили ранее опрошенные "Кавказским узлом" правозащитники. Все известные меры противодействия домашнему насилию могут быть бесполезны, в особенности в регионах Кавказа из-за того, что юридические механизмы не работают, похищение жертв насилия их родственниками не приводит к уголовной ответственности для похитителей, а власти предпочитают не замечать проблему, отметили они.

* организация включена в реестр иностранных агентов.

** деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.