Медиазона*: Мараков после освобождения отказался работать в Чечне

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Уголовное дело о наркотиках против адвоката Сергея Маракова было грубо сфальсифицировано, указали его защитники. Сам Мараков назвал свое освобождение чудом, отказавшись работать в Чечне и даже посещать республику.

Как сообщал "Кавказский узел", в декабре 2020 года суд назначил Сергею Маракову домашний арест, но Верховный суд Чечни, несмотря на проблемы адвоката со здоровьем, заменил ему меру пресечения на содержание под стражей. Впоследствии срок содержания Маракова под стражей неоднократно продлевался. За время ареста у него скончалась мать. 11 октября Пятый кассационный суд в Пятигорске постановил освободить Маракова под подписку о невыезде. Это решение стало для него неожиданностью.  На решение суда о смягчении меры пресечения повлияли освещение уголовного преследования в СМИ, активная поддержка коллег и других неравнодушных людей, указал адвокат Сергей Мараков, обвиненный в Чечне по делу о наркотиках. Адвокат специализировался на делах о причастности к боевикам, но уголовное преследование считает местью за решения по земельным спорам. Мараков за 16 лет работы в республике заработал авторитет среди местных жителей, отметил президент адвокатской палаты Чечни Шамхан Катаев.

Основанием для уголовного преследования  адвоката Сергея Маракова стали два видеоролика, на которых он достает у себя из кармана куртки черный полиэтиленовый кулек, а затем, развязав пакет, в котором оказывается высушенная трава, признается, что у него в карманах был наркотик. На видео Мараков, нервничая и приговаривая, раскрывает кулек.  Голос за кадром спрашивает, что это. Мараков говорит, что забыл название. "Потрогай, дон, что это такое?" — повышают голос. "Трава, наркотик", - быстро отвечает мужчина. Голос за кадром нецензурно выражается. "Простите все меня, пожалуйста. Виноват. Простите все", — говорит мужчина и пожимает плечами, говорится в публикации "Медиазоны"* ""Потрогай, дон, что это такое?". Почему 72‑летний адвокат провел почти год под арестом в Чечне и освободился только при передаче дела в Ставрополь".

Проведенное позже по поручению одного из задерживавших Маракова полицейских исследование показало, что в пакете было 201,7 граммов каннабиса. Экспертиза смывов с рук пожилого адвоката также обнаружила следовое количество наркотика. Видео, согласно материалам, снял один из понятых — позже выяснилось, что он был доверителем Маракова по гражданскому делу о земельном споре и в принципе не имел права участвовать в досмотре, указано в публикации от 22 декабря.

Давая объяснения в день задержания, Мараков привел довольно неправдоподобную версию появления у него наркотика. Он рассказал, что утром 8 декабря 2020 года он стоял на остановке у магазина "Лента", в который ездил за продуктами, когда к нему подошел мужчина, представился Вахой, сунул ему в руки пакет и попросил подержать его, пока он не сходит в туалет. Мараков заглянул в пакет и увидел там марихуану, после этого прождал Ваху 20 минут и в итоге забрал наркотик для "личного употребления". Вернувшись домой на улицу Митаева, он проспал весь день, а потом вышел за продуктами в ближайший магазин, захватив с собой пакет с марихуаной. Когда он возвращался в квартиру, его остановили сотрудники полиции, говорится в материале.

Позднее адвокат рассказал, что наркотики ему подбросили чеченские силовики. По его словам, примерно в семь вечера он возвращался домой из магазина "Халяль", у подъезда его остановили трое мужчин в штатском и попросили предъявить документы, а когда убедились, что перед ними Мараков, потребовали проехать с ними. В РОВД они поднялись на третий этаж, где к нему подошел незнакомый мужчина, схватил Маракова за рукав и запихнул ему под куртку пакет "с чем-то вонючим и хрустящим". После адвоката завели в кабинет, где тот же мужчина вытащил пакет, бросил его на стол и раскрыл. Мараков пояснил, что его заставили придумать версию о случайном прохожем. "Мужчина, который засунул мне пакет (...)  начал на меня орать: "Это твое, это ты носил с собой, это наркота, скажи, что взял у случайного прохожего и назови любое имя, не скажешь, не выйдешь отсюда, закопаем"".

По словам Маракова, у него разболелось сердце, и он попросил у полицейских какое-нибудь лекарство, но они ему не помогли. Что происходило дальше он "плохо различал" из-за сильной боли и просто расписался в документах, указано в материале.

Показания Маракова, а также протоколы очных ставок с полицейскими, которые его задерживали, были выделены из уголовного дела: в отношении "неустановленных лиц" проводили проверку по статьям о фальсификации доказательств, незаконном лишении свободы и превышении должностных полномочий. Однако уголовное дело по результатам проверок так и не было возбуждено, подчеркивается в статье.

Как следует из рапортов полиции, 8 декабря 2020 года в 22.20 полицейский  составил на адвоката административный протокол за то, что он нецензурно выражался и приставал к прохожим на улице Митаева, после чего его доставили в отдел полиции №1 Грозного, а ночью отвезли на медицинское освидетельствование. А согласно  рапорту в материалах дела о хранении наркотиков, в 8 декабря 2020 года 22 часа 30 минут Мараков был остановлен также на улице Митаева. 

"Фактически они задержали его один раз, а материал административный они сделали левый, но не рассчитали время», — говорит адвокат Маракова Юлия Антонова. Протокол о мелком хулиганстве был нужен, чтобы Маракова закрыть незамедлительно, а потом собирать материал для возбуждения уголовного дела — по ее словам, "это сложившаяся практика в правоохранительных органах". Маракова не отпустили после ареста только потому, что полицейские просто не знали, что в отношении спецсубъектов, к которым относятся и адвокаты, установлен иной порядок возбуждения уголовных дел, приводятся в статье слова Антоновой.

После истечения 10-дневного срока административного ареста из СИЗО Маракова не выпустили. 21 декабря 2020 года Ленинский районный суд продлил задержание Маракова на 72 часа, а потом, несмотря на ходатайство следователя о страже, отправил его под домашний арест — через четыре дня Верховный суд отменил это решение, и Мараков оказался в СИЗО. "Я сильно болел всю зиму, я сердечник хронический, я там чуть не помер", — приводятся его слова в материал

Маракова поддержали  адвокатская палата Ставрополья. Защищать его взялись глава коллегии, в которой работает Мараков, Максим Кравченко, адвокат из Чечни Юлия Антонова, а также сотрудничающий с международной правозащитной группой "Агора" адвокат Андрей Сабинин. Глава адвокатской палаты Чечни приходил поддержать Маракова в суд. "Но вообще в Чечне адвокаты боятся что-либо говорить обо мне публично", — сказал Мараков. "[Для меня] это была солидарность адвокатская, конечно. Если так по беспределу задерживать любого адвоката, то завтра у нас так же будут обнаруживать марихуану у нотариусов, судей. И получается, что от этого никто не застрахован? Плюс ко всему надо учитывать его преклонный возраст, состояние здоровья. Поэтому я считаю, что это было, безусловно, беспредельно", - рассказала изданию Антонова.

В публикации отмечается, что видеозаписи досмотра Маракова делал один из понятых — Аслан Забураев. На допросе он рассказал, что записывал ролики тайно, однако из самих видеозаписей следует, что они делались открыто. Мараков с 2019 года представлял интересы Забураева и его матери в гражданском деле, и жил в квартире его родного брата , однако после досмотра понятой Забураев говорил, что Мараков ему незнаком. Адвокат предполагал, что его преследование могло быть связано именно с этим гражданским делом, подчеркивает издание.

"Безусловно, уголовное преследование Маракова мы склонны связывать с его профессиональной деятельностью, однако, связывать его именно с делом Забураевых, я бы не стала,  на момент возбуждения уголовного дела и задержания Маракова по нему не было вынесено какого-либо судебного акта, а, соответственно, и основание у кого-либо мстить Маракову отсутствовало" - пояснила изданию Антонова.

С 2004 года Мараков работал в Чечне, занимаясь в основном делами о земельных спорах. По его словам, ранее у него не было проблем с правоохранительными органами, но незадолго до ареста он начал писать в процессуальных документах о злоупотреблениях местных властей, например, о выдаче мэрией Грозного незаконных разрешений на строительство. «С полгода это длилось, а потом меня арестовали", - приводятся в статье его слова.

Следствие по делу о хранении марихуаны могло завершиться еще весной, но продлилось до августа, поскольку прокуратура не сразу утвердила обвинительное заключение, усмотрев в деле ряд серьезных недочетов. адвокаты также нашли множество нарушений. Например, экспертизы по наркотикам и смывам рук были назначены до возбуждения уголовного дела и не следователем, а сотрудником МВД, кроме того, с постановлениями о их назначении Маракова ознакомили одновременно с результатами; опрос адвоката проводили ночью, что можно расценить как попытку оказать на него психологическое давление; в объяснениях понятых следователь неправомерно внес исправления; следствие не изъяло телефон Забураева как первоисточник видеозаписей досмотра, и не проверило, действительно ли можно вести тайную съемку с такого ракурса, а сам Забураев не имел права выступать в качестве понятного, подчеркивается в материале.

Адвокаты несколько месяцев пытались опротестовать решения об аресте Маракова в кассационном суде, но этому мешал Верховный суд Чечни. По мнению защитников, ВС республики намеренно каждый раз отменял постановления первой инстанции и отправлял материалы на новое рассмотрение — поэтому адвокаты просто не могли обжаловать их в кассационной инстанции.

Из-за ареста Мараков не смог присутствовать на похоронах матери. "Охранники в СИЗО ко мне относились уважительно, но когда в сентябре умерла моя мама, мне даже не разрешили позвонить. Она была лежачая больная, ей 93 года исполнилось, за ней моя жена ухаживала. Я ей сказал, чтобы она маме не сообщала, что я арестован, она бы с ума сошла. Свалили на то, что в связи с эпидемией коронавируса транспорт из республики не выпускают", - рассказал Мараков. Из изолятора его освободили спустя месяц после смерти матери, подчеркивается в материале. 

Свое освобождение он назвал чудом и уехал в Ставрополь. 22 октября по ходатайству адвокатов кассационным судом была изменена территориальную подсудность дела — из Ленинского районного суда Грозного, где успело пройти только одно предварительное заседание, его перенесли в Октябрьский районный суд Ставрополя. Постановление об изменении территориальной подсудности было обжаловано прокурором кассационного отдела Генпрокуратуры. 22 декабря Верховный суд России оставил в силе решение о переносе рассмотрения дела в Ставрополь, отмечается в материале.

Мараков, проработавший в Чечне почти двадцать лет, говорит, что больше никогда не приедет в республику: "Ноги моей там больше никогда не будет. Мнение обо мне уже сформировалось, и никто им не помешает еще 25 раз мне запихнуть героин и что угодно, патроны и взрывчатку, если я там появлюсь", - привело издание слова Маракова.

Ранее Мараков покидать Чечню был не намерен. "Если все сложится по справедливости и я выйду на свободу, то продолжу свою адвокатскую деятельность здесь, в Чеченской Республике. Тем более, что у меня есть незаконченные дела - как гражданские, так и уголовные", - рассказал адвокат "Кавказскому узлу" в октябре.

* издание внесено Минюстом России в список СМИ, выполняющих функции иностранного агента.