Уникальные свидетельства оккупации Таганрога вошли в сборник военных дневников
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Дневник жителя Таганрога, написанный во время оккупации города в 1941-43 годах, вошел в книгу историка Павла Поляна, которую планируется издать в январе 2021 года. В дневнике таганрожца приведены свидетельства благосклонного отношения горожан к немецким фашистам и массового коллаборационизма, характерного для регионов юга России в годы войны, рассказал автор сборника. Такие дневники лучше отражают реальность того времени, чем учебники истории, подтвердил историк Олег Будницкий.
Над сбором дневниковых записей, которые вошли в книгу "Если только буду жив...": 12 дневников военных лет", историк Павел Полян, по его словам, работал много лет. "Публикуя именно этот набор дневников, я хотел представить широкую палитру происходившего и включить парадигму спокойного и аналитического восприятия войны как события исторического, а не пропагандистского. Сколько можно скакать перед Мавзолеем на жеребце Победы? Прошло уже больше 75 лет, как война закончилась – не пора ли раскрыть все архивы и поработать в них как следует, наконец? Война, ее поражения и ее победы, – всего лишь история, а не символ веры и не скрепа", – пояснил Павел Полян корреспонденту "Кавказского узла".
Павел Полян – российский географ, историк, писатель и литературовед. Он автор и соавтор около 200 научных статей, составитель сборника воспоминаний советских военнопленных-евреев, прошедших через систему немецких концлагерей. Книга "Если только буду жив...": 12 дневников военных лет" рассчитана на историков, архивистов и широкий круг читателей. Она составлена из 12 "уникальных дневников военного времени, написанных представителями широкого типологического спектра участников и жертв войны": двух красноармейцев, одного коллаборациониста, трех военнопленных, четырех остарбайтеров и двух лиц, переживших оккупацию, в том числе одной узницы гетто, говорится в пояснении на сайте краудфандинговой платформы Planeta.ru, где организован сбор денег на издание книги.
Дневник Николая Саенко, пережившего оккупацию Таганрога, – единственный из 12 представленных в книге дневников, описывающий события на юге России, пояснил Павел Полян. По его словам, записи Саенко уникальны тем, что охватывают весь период оккупации Таганрога. "Дневников такой длительности и подробности о событиях на оккупированных территориях не сохранилось, разве что дневники узников еврейских гетто (один из таких дневников, узницы Каунасского гетто Тамары Лазерсон, также приведен в книге)", – сказал историк.
Дневниковые записи Саенко начинаются со 2 октября 1941 года и завершаются 1 сентября 1943 года, "полностью охватывая весь оккупационный период Таганрога", говорится в описании дневника, опубликованном на сайте краудфандинговой платформы. "Вплоть до 13 июня записи делались каждый день, позднее встречались пропуски, но есть и несколько обобщающих фрагментов. Дневник прекрасно фиксирует все основные события жизни под немецкой оккупацией. В самом начале оккупации немцы приступили к "окончательному решению еврейского вопроса", в "Балке смерти" погибло около 7 тысяч евреев. Пристальное внимание уделено вербовке и угону населения в Германию", – сказано в публикации на сайте краудфандинговой платформы.
Дневник рабочего отразил перемену отношения таганрожцев к оккупантам
Николай Саенко был рабочим "одного из крупных заводов Таганрога", пояснил Павел Полян в своей статье, размещенной 25 ноября 2020 года на сайте "Новой газеты". "Дневник Саенко дошел до нас в виде оригинала рукописи и ее машинописной копии, осевших в материалах Ростовской областной комиссии ЧГК (Чрезвычайной государственной комиссии. – Прим. "Кавказского узла"). О самом авторе мы знаем крайне мало. Вот последняя фраза его дневника: "Запись производил Саенко Николай Григорьевич, гор. Таганрог, рабочий городок 31-го завода, дом № 9, квартира 14". Далее несколько записей другим почерком – предположительно сотрудника ЧГК. [...] Что же – 62-летний Саенко расстался со своим дневником буквально назавтра после того, как поставил в нем точку? Почему так скоро, при каких обстоятельствах, что стало с автором дальше? Всего этого мы уже не узнаем", – написал Павел Полян.
В публикации он привел несколько выдержек из дневника таганрожца. "Со слов немецких солдат, что, сколько они прошли советских городов, еще не встречали таких людей, как в Таганроге, а именно в других городах при входе немецких солдат в город улицы совершенно пустые, в некоторых местах приходилось выгонять людей из убежищ и подвалов, а настроение публики подавляющее, напуганное. В Таганроге же при входе немцев в городе оживленность, и грабежи не прекратились ни на минуту. Публика высыпала вся на улицы, некоторые, даже 50%, с сияющими лицами здоровались с немецкими солдатами, а одна старуха из 26-го дома стоит и в пояс кланяется", – процитировал Павел Полян запись Саенко, сделанную 18 октября 1941 года, на следующий день после начала оккупации Таганрога.
Одной из сквозных тем дневника Саенко стали военнопленные и перебежчики, указал Полян. "В записи от 22 декабря 1941 года читаем: "В настоящее время очень большой наплыв пленных наших, как выясняется, мобилизованные, и, дойдя до фронта, сразу же посдавались в плен немцу, а теперь и ходят, странствуют, которым нельзя пробраться через фронт домой, это исключительно кубанцы и донцы, северокавказцы, а местные жители, мобилизованные и оставленные в здешних частях, сразу же бросили фронт и разбежались по домам", - написал он.
В дневнике Николая Саенко описываются также вербовка и угон жителей Таганрога в Германию, объявленная в городе охота на евреев и коммунистов и отправка людей на массовые расстрелы на Петрушиной балке, где, по данным ЧГК, было убито около семи тысяч евреев. Город был освобожден 30 августа 1943 года, и уже 1 сентября, согласно записям Саенко, "весь город собрался у Петрушиной балки", говорится в публикации.
"При выемке трупов, еле-еле присыпанных на скорую руку землей, трупы начали разлагаться от жары, многие [посетившие место казни] падали в обморок и приходили в истерику, у каждого были слезы на глазах. Трупы были многие со связанными назад руками и расстреляны в голову и лежали все головами в одну сторону, все раздетые наголо и, как видно, при расстреле приказывали ложиться. Есть и дети-подростки лет до 15", – процитировал Павел Полян одну из последних записей в дневнике Саенко.
Автор книги объяснил нетипичное отношение к оккупантам на юге России
Записи Саенко сильно расходятся с официальной историей войны, пояснил корреспонденту "Кавказского узла" Павел Полян. Прежде всего, по его словам, это касается первоначально благосклонного отношения значительной части таганрожцев к приходу немцев, массового коллаборационизма и дезертирства из Красной армии в 1941 году.
"Многие [жители Таганрога в 1941 году], безусловно, помнили оккупацию 1918 года и рассматривали немцев как армию цивилизации, противостоящую СССР, за которой будущее. В казачьих областях, к которым принадлежал и Таганрог, это усугублялось тем, что репрессии советского режима против казачества были особенно жестокими. Правда, когда немцы показали свое истинное лицо, – а они показали его очень скоро! – симпатий к ним поубавилось у всех. Если говорить о коллаборационизме, то не было области, занятой немцами, где бы он массово не проявлялся. На Дону и Кубани на это еще наложилось отношение Гитлера к казакам как к потомкам остготов и, следовательно, расово близкому немцам народу, что привело к тому, что в 1942 году было разрешено создавать вспомогательные части из казаков", – рассказал историк корреспонденту "Кавказского узла".
В свою очередь массовая добровольная сдача красноармейцев в плен была характерна именно для полосы действий группы армий "Юг" в 1941 году, подчеркнул Полян. "Немцы поначалу отпускали украинцев, казаков и некоторых других из своего плена и отправляли их домой, на их малую родину, если она находилась в их тылу, на уже оккупированных ими территориях, что стимулировало сдачу в плен и дезертирство, поскольку многие солдаты были из дивизий, набранных на Украине. На русских это не распространялось, поэтому ни в зоне действий группы армий "Центр", ни в зоне действия группы армий "Север" подобных явлений не было", – рассказал он.
В Ростове-на-Дону находится самое большое в современной России место захоронения жертв холокоста – Змиевская балка. В 1942 году, во время второй оккупации города, немецкие фашисты убили и захоронили там более 30 тысяч человек, в том числе около 27 тысяч евреев – женщин, детей, стариков. Первый памятный знак появился здесь в 1959 году, а в 1975 году был открыт мемориал "Жертвам фашизма", говорится в сообщении на сайте ростовского отделения общественной организации "Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры".
Историк счел ценными свидетельствами дневники, написанные в немецком тылу
В отличие от истории войны, отраженной в учебниках, которая "имеет мало общего с реальностью", дневники писались людьми, которые не знали, как идеологически "правильно" писать, и не знали, что будет завтра, пояснил корреспонденту "Кавказского узла" директор Международного центра истории и социологии Второй мировой войны НИУ ВШЭ Олег Будницкий.
Поэтому, по его словам, такие свидетельства "лучше отражают реальность того периода и пользуются популярностью не только у специалистов-историков, но и у широких кругов читающей публики". Хотя дневники вели немногие жители страны, поскольку необходимый для этого уровень грамотности у большинства населения отсутствовал, "в абсолютных цифрах речь идет о достаточно значительном явлении", подчеркнул историк. "Вопреки существующим мифам, люди не уничтожали дневники военного времени: одни потому, что считали себя полностью советскими людьми и полагали, что их критика существующих порядков позитивна, другие – просто потому, что больше излить душу было некуда", – сказал Олег Будницкий.
При этом, по его словам, дневников, написанных жителями оккупированных территорий, военнопленными и остарбайтерами, значительно меньше, чем дневников, написанных за пределами немецкого тыла.
На издание книги собрано 138 тысяч из 200 тысяч рублей
Тираж книги объемом в 992 страницы планируется напечатать в петербургском издательстве "Нестор-История", ориентировочно тираж будет готов уже в январе 2021 года, говорится на сайте краудфандинговой платформы.
"Сами по себе такие документы – необычайная редкость, они насыщены малоизвестными событиями, удивительными деталями и неожиданными ракурсами. [...] Все дневники вольно или невольно являют собой общее и единое поле битвы между двумя установками – государственно-патриотической ("Умри за родину, герой!") и общечеловеческой ("Не умереть, победить, но выжить!"). Название книги "Если только буду жив…" и есть тот итоговый компромисс, к которому – каждый по-своему, погибнув или выжив, – пришли все 12 авторов. Все дневники снабжены необходимым научным аппаратом и, где это было возможно, иллюстративным", – сказано в аннотации.
Страница проекта на сайте краудфандинговой платформы проиллюстрирована видеообращением директора издательства "Нестор-История", доктора исторических наук Сергея Эрлиха. Книга Павла Поляна станет первой в серии книг "Война без мифов", в которой рассказывается о неизвестных событиях Второй мировой и других войн, пояснил на видео издатель.
"Коронавирус тяжело ударил по покупательской способности наших соотечественников. Теперь труднее собирать средства для запуска новых книжных проектов. [...] Это (книга Поляна) – панорама Второй мировой войны глазами рядовых участников. Просим вас поддержать и помочь нам побыстрее выпустить это издание, приобретя книгу авансом по цене, которая намного ниже, чем в книжных магазинах", – сказал в видеообращении Сергей Эрлих.
Стоимость книги для тех, кто решил поддержать проект и получить книгу самовывозом в Москве или Санкт-Петербурге, варьируется на сайте проекта от 900 до 1000 рублей. Авторы проекта также предоставили возможность поддержать его и меньшей суммой без вознаграждения. Сбор средств начат 26 октября 2020 года, к 14.50 мск 8 января собрано 138 016 рублей из запланированных 200 тысяч рублей, проект поддержали 94 раза, указано на странице краудфандинговой кампании.