Итоги референдума в Чечне
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Даже если не принимать на веру официально объявленные итоги чеченского референдума, предполагая, что фальсификация есть неизбежный элемент сформированной в Чечне системы страха и принуждения, организаторы голосования могут считать его результаты блистательными. Дело даже не в том, какое количество чеченцев явилось на избирательные участки, очевидно, что таковых граждан было немало. Гораздо важнее другое. Все выглядело так, как если бы волеизъявление было вполне реальным и сознательным действием. Недоумение, выражаемое теми, кто ожидал если не всенародной, то, по крайней мере, заметной обструкции голосования, едва ли оправдано.
Надо полагать, что, дав утвердительный ответ на вопросы референдума, чеченцы никак не думали о конституции, выборах президента или парламента. Очевидно, что в подавляющем большинстве случаев это была вполне естественная реакция на обещания власти в случае благоприятного исхода голосования ограничить произвол военных, выплатить компенсации за разрушенное жилье, сократить число блок-постов на дорогах, вывести часть воинских подразделений, и так далее. Предложение Кремля, сформулированное предельно ясно с общим смыслом "Голосуйте или проиграете", в общем, не подразумевало отрицательного ответа.
Странно было бы, если бы люди не попытались как-то изменить к лучшему скотские условия жизни, пусть даже ценой участия в таком сомнительном мероприятии, как референдум. Рискну предположить, что кого-то на участки для голосования привел элементарный страх. То, что в сегодняшней Чечне недостаток лояльности может стать причиной очень серьезных неприятностей, ни для кого не секрет. Впрочем, ради справедливости, надо отметить, что, наверняка, среди голосовавших было немало и тех, кто считает, кто жизнь в России и с Россией считает или трагической неизбежностью или разумной необходимостью.
Это почти исчерпывающий перечень мотивов, которыми могли руководствоваться люди, оказавшиеся 23 марта на избирательных участках. Сомнительно, что бы кто-то, исключая немногочисленную группу сторонников нынешнего главы республики Ахмата Кадырова, всерьез размышлял о Конституции или тех перспективах, которые, якобы, появятся, после ее принятия. Скорее, вымороченность, искусственный характер так называемого конституционного процесса дали людям полное право считать, что цена компромисса ничтожна, поиграть в дурацкие игрушки ничего не стоит, коль скоро речь идет о безопасности и куске хлеба.
Какой теперь, после референдума, вопрос должна адресовать себе российская власть, если она всерьез заинтересована в умиротворении Чечни, а не в том, чтобы запудрить мозги слабонервной Европе. Как реально повлияет принятие Конституции выборы президента и парламента на ситуацию, то есть, главным образом, прекратится ли война, сложат ли оружие сепаратисты и другие вооруженные оппоненты России.
Увы, Конституция и вообще создание квазигосударственной системы никакого прямого и косвенного отношения к процессу умиротворения не имеют. Единственное, что приходит в голову, когда ломаешь ее в попытках вообразить сколько-нибудь благоприятные, хотя бы для власти, последствия референдума, равные затраченным на него усилиям, это картинки недалекого советского прошлого. Тогда над всей дремавшей до поры до времени мятежностью была сооружена грандиозная надстройка в виде вполне успешно функционировавших партийных и советских органов власти, работниками которых были в том числе и многочисленные аборигены, занимавшие, как правило, второстепенные по значение посты.
Стоит правда вспомнить и о том, что в годы Советской власти поддержание порядка в Чечне всегда требовало гораздо больших репрессивных усилий, нежели где-либо за ее пределами.
Однако советский опыт как цивилизаторская практика вряд ли может быть признан идеальной моделью в наши дни по двум причинам: во-первых, для его реализации потребовалось бы как минимум 70 лет, во-вторых, его успехи в области решения национально-государственных проблем никак нельзя считать безусловными.
Опубликовано 24 марта 2003 года