Близкие задержанных в ауле Псыж побоялись жаловаться на силовиков
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Родственники двух задержанных жителей аула Псыж подготовили жалобы в прокуратуру, но не дали им ход из-за угроз арестованным по делу об экстремизме. Открытого религиозного конфликта в ауле не было, считают сотрудник Центра изучения Кавказа МГИМО Ахмет Ярлыкапов и уполномоченный ДУМ Карачаево-Черкесии.
Как сообщал "Кавказский узел", 25 июня десятки жительниц аула Псыж в Карачаево-Черкесии собрались у здания Центра по противодействию экстремизму в Черкесске и потребовали объяснить, где находятся их родственники, задержанные после обысков. Близкие заявили, что задержаны не менее девяти человек, двум из них силовики подбросили оружие, остальным – экстремистскую литературу, а также предположили, что обыски произошли после полемики местных жителей с имамом. Задержанных обвинили в экстремизме, и, по сведениям одной из родственниц арестованного, на них оказывалось физическое давление.
Федеральная служба безопасности сообщила 3 июля о задержании в Карачаево-Черкесии пяти жителей, которые, по версии силовиков, призывали к созданию халифата на Северном Кавказе, а также хранили оружие и запрещенную литературу. В тот же день суд заключил двоих задержанных под стражу, двоих поместил под домашний арест.
Сестра арестованного жителя аула пожаловалась на грубое поведение силовиков при обыске
Арестованный по делу об экстремизме житель аула Псыж Азрет Темиров отказывается от помощи адвоката, к которому обратилась его семья, сообщила родная сестра Азрета Аминат Темирова. Она связала это с возможными пытками, после того как адвокат рассказал об увиденной на руке Азрета ране, которую Азрет мог нанести себе сам.
«Сейчас мой брат в СИЗО. У нас есть государственный адвокат, но мы обратились к своему человеку, но мой брат отказывается от адвоката. Не знаю, почему, его запугали [может]. Когда наш адвокат идет туда, он с ним не хочет общаться, что делать мы не знаем», - сообщила корреспонденту «Кавказского узла» Аминат.
По ее словам, во время задержания брата силовики вели себя необоснованно жестоко по отношению к членам ее семьи, в том числе детям. «Азрет не женат, ему 34 года. Занимался рекламой: ставил рекламные щиты, у него есть официальные места для их размещения. Плюс ещё сельским хозяйством занимался: разводил кроликов, кур. Живем вместе в родительском доме. Он благоустраивал дом», - рассказала она о брате.
«[В день задержания] я ушла на работу, моя мама спала с моей дочкой 4 лет, Азрет был тоже дома. Я, когда уходила утром, не закрыла двери. [Силовики] в 6 утра 15 человек ворвались в дом. У моего ребенка до сих пор панический страх: не может находиться в комнате одна, говорит, что боится. Такого раньше не было, она могла спокойно оставаться одна», - пожаловалась Аминат.
Она считает, что силовики при обыске могли подкинуть оружие. «В доме 4-5 комнат. В одну комнату завели двух понятых, маму, брату и еще двое [силовиков] с ними, а еще восемь [силовиков] по дому ходили […] кто-то из них мог подкинуть. Потому что оружие нашли в моих вещах. В женских вещах, где мой брат не мог ничего делать», - заявила Темирова.
Она отметила, что подготовила жалобы в прокуратуру и другие структуры на недозволенные методы следствия и прочее, но её «отговорили» от этого. «Мы хотели писать жалобы в прокуратуру, МВД, но нам сказали: «Будете рыпаться - никаких смягчающих не будет» [..] Мы уже приготовили, написали [жалобу], но ходу ей не дали, потому что нам сказали, что будет только обвинительный приговор, никто его не спасет», - пояснила Аминат.
Ранее Инна Мусаева, племянница одного из задержанных, Рустама Шхагошева, заявила, что основанием для преследования родственника и других жителей Псыжа мог послужить конфликт с местным имамом. "На них поступила жалоба, от кого, мы не знаем. Жалоба поступила в том плане, что они притесняют местного имама. В течение двух месяцев за ними следили. Их задержали по разговорам и перепискам. Мы не знаем, что там за переписки и разговоры были. В следственном изоляторе работает чей-то родственник, оттуда информация", – пояснила Мусаева.
По её словам, некоторая часть верующих в ауле имела разногласия по вопросам религии с имамом, но никаких действий насильственного характера или угроз применения насилия не было.
«Мало ли кто не согласен с имамом, в ауле есть люди, не согласные с ним […] если богатый человек умер, то [имам] сразу едет хоронить человека. Если бедный, то он может через час, два прийти, 15 минут прочитать молитву и до свидания. Это уже давно пошло, это не история одного дня, одной недели. Даже если [был] конфликт с имамом, можно так прийти к человеку, подкинуть оружие и сказать, что он террорист? Но у нас [демократическое] государство, каждый имеет право выбора и волеизъявления, высказать мнение. А тут получается, что каждый человек может стать [объектом преследования]», - указала она.
Аминат также заявила, что никаких инцидентов из-за продажи алкоголя в Псыже, погромов и тому подобного не было. «По исламу, можно остановить грех словом. Никто не мог запретить сам торговлю алкоголем, но подойти и сказать, что это харам, можно. Если религия запрещает алкоголь, то почему говорить об этом должно считаться каким-то правонарушением?» - задалась она вопросом.
Племянница другого подозреваемого по делу, Рустама Шхагошева, Инна Мусаева также заявила корреспонденту «Кавказского узла», что они не отправили жалобы на действия силовиков, опасаясь «худших последствий». Мусаева также предположила, что активность силовиков в «борьбе с экстремизмом» направлена для создания позитивного образа главы Карачаево-Черкесии.
Имам ДУМ региона не видел задержанных среди верующих мечети
Уполномоченный Духовного управления мусульман Карачаево-Черкесии, житель аула Псыж имам Анзор заявил корреспонденту «Кавказского узла», что задержанных людей не знает и о каком-то громком конфликте в селе не осведомлён. «Говорят, [задержанные] - верующие. Я не знаю их. В мечеть не ходят они. Я не знаю о них ничего плохого и хорошего, не могу ничего сказать», - сообщил имам.
По его словам, никаких нападений на торговые точки из-за продажи алкоголя в Псыже не было и даже о каких-то словесных запретах кем-либо из мусульман ему не известно. «Никто не ходил, никто такими действиями не занимался. Если бы ходили, я бы знал», - отметил он.
Имам указал, что в Псыже нет оснований для конфликта, в том числе между салафитами и суфиями. «В Псыже три мечети - две квартальные и одна большая соборная. Верующие не ощущают никаких ограничений. Обычно везде люди не помещаются, а у нас с запасом места есть. Население села около 9 тысяч человек. Не было никаких острых разногласий», - заключил имам.
Эксперты заявили об отсутствии конфликтов в мусульманской общине в Псыже
Конфликтов между салафитскими джамаатами и имамами-суфиями, наподобие дагестанских, в Карачаево-Черкесии не было, хотя и пытались внутриконфессиональные разногласия привязать к межэтническим разборкам, считает старший научный сотрудник Центра изучения проблем Кавказа МГИМО Ахмет Ярлыкапов.
«Таких конфликтов там не было. Была попытка всех карачаевцев объявить ваххабитами. В конце 90-х была такая мода ногайцев обвинять в ваххабизме в Ставропольском крае, и в Северном Дагестане пытались. И многие черкесские активисты, Акбашев, например, пытались карачаевцев обвинить в ваххабизме. Это все были политические разборки. Такого серьёзного, как в Дагестане, не было конфликта. Была возня, по национальному признаку пытались привязать», - пояснил он корреспонденту «Кавказского узла».
В районе махачкалинской мечети "Тангим" силовики регулярно проводили пятничные рейды и периодически задерживали верующих. Правозащитники сочли рейды у мечети способом давления на салафитскую общину Дагестана и, с другой стороны, катализатором радикализации ее представителей. "Кавказским узлом" подготовлена хроника закрытия мечетей в Дагестане.
По мнению Ярлыкапова, некая активизация «борьбы с экстремизмом» в Карачаево-Черкесии может быть вызвана политическими интригами вокруг не очень прочной позиции нынешнего главы республики Рашида Темрезова.
«У главы республики ситуация шаткая […] плюс ковидная история. Все это в политической игре используется […] Это все создает нервозную ситуацию в республике», - отметил Ярлыкапов.
В медучреждениях Карачаево-Черкесии не хватает коек для зараженных коронавирусной инфекцией, из-за нехватки мест в специализированных больницах госпитализируют "по блату", а в районных больницах нет инфекционных отделений. Врачи узких специальностей не имеют должных знаний по опасным инфекциям, медицинские препараты в дефиците, медперсонал перерабатывает, многие заражаются коронавирусом, рассказали опрошенные "Кавказским узлом" медработники.
Задержания в ауле Псыж и внутриобщинные разногласия, если они имели место быть, между собой не связанные вещи, считает журналист из Карачаево-Черкесии Евгений Кратов, который в своё время был уполномоченным по делам религии и национальностей в республике.
«Речь-то идет о задержании, не о конфликте. Вся информация только по пресс-релизам ФСБ, больше информации там нет. Поэтому комментировать здесь что-то очень сложно, потому что комментарий должен быть на основании какой-то информации. На моей памяти - периодически бывают спецоперации по каким-то группам, группы ликвидируются, все дальше уже дело правоохранительных органов. Внутри общины, джамаата отношения - это отдельная тема, которая решается внутри джамаата. Не стоит здесь это увязывать», - заявил он корреспонденту «Кавказского узла».
Кратов отметил, что ситуация в джамаатах Карачаево-Черкесии не была бесконфликтной, но не была сама по себе причиной активности силовиков.
«Сказать, что бесконфликтно, это неправильно, есть конфликты, есть какие-то свои решения. Но спецоперации - это сугубо по лицам, которые [по мнению силовиков] замешаны в экстремистской деятельности. Если имаму что-то не понравится, то по его вызову группа ФСБ точно не приедет», - уверен Кратов.