Подсудимые по делу о взрыве дома в Волгограде переложили вину на газовщиков

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Подсудимые по делу о взрыве в доме на Университетском проспекте вину не признали, сообщили их адвокаты. Они полагают, что к взрыву привело не повреждение газопровода на улице, а действия сотрудников газовой службы, которые не провели эвакуацию жильцов, не отключили электроснабжение и газоснабжение в доме.

Как информировал "Кавказский узел", с 14 августа 2018 года Советский районный суд Волгограда рассматривает уголовное дело по факту взрыва газа в жилом доме на Университетском проспекте. На скамье подсудимых находятся 39-летний владелец торгового павильона, расположенного рядом с обрушившимся домом, Юраслав Бабаян, его 80-летний отец Юрий Бабаян и нанятый ими 35-летний работник Владимир Лексункин. Им предъявлено обвинение в выполнении работ, не отвечающих требованиям безопасности, повлекшем по неосторожности смерть более двух лиц (ч. 3 ст. 238 УК РФ). На заседании 24 декабря одна из потерпевших рассказала суду, что сотрудники горгаза приезжали по вызову, но не приняли мер по эвакуации жильцов или устранению утечки газа.

14 января в суд пришли родственники и знакомые подсудимых и пострадавшие. В зале присутствовали все трое подсудимых, при этом Юраслав Бабаян и Владимир Лексункин находились в "клетке", передает корреспондент "Кавказского узла", присутствовавшая на заседании суда.

В ходе процесса был допрошен потерпевший Георгий Лапенков. Он сообщил, что в его квартире на втором этаже проживали знакомые. По словам потерпевшего, о взрыве ему сообщил его приятель. "Квартира не была разрушена, в ней осталось мое имущество", - отметил мужчина.

Далее была допрошена Сильва Мурадян, которая рассказала, что в доме располагался магазин, которым владела ее семья, уже был составлен договор на его продажу, и в день трагедии нужно было освободить помещение. Сильвия сообщила, что ей позвонил муж и рассказал о запахе газа. Когда она подъехала к дому, на улице работал экскаватор и другая техника.

"Невозможно было дышать от газа, - сказала она. – Я сразу вспомнила, как взорвался дом в Армении, где я раньше жила,  от газа. Потом был взрыв. Когда я очнулась, было ощущение, что меня ударили о землю, я помню крики и слезы дочери. Мне стало очень плохо, меня увезли на "скорой"... Неделю я лежала в хирургическом  отделении, потом меня перевели в кардиологию. Никаких компенсаций я не получила. У меня были ушибы. Сначала я была в списке пострадавших, потом исчезла".

Сильвия пояснила, что в день трагедии была опрошена в больнице следователем. По ее словам, сотрудников газовой службы во дворе перед взрывом она не видела.

Следующие заседания суда по делу назначены на 14.30 (13.30 мск) 17, 28 и 30 января и на 15.00 (14.00 мск) 31 января. 17 января планируется допросить оставшихся потерпевших, а 28 января суд намерен приступить к допросу сотрудников газовой службы.

Потерпевшие рассказали о трудностях после взрыва в доме на Университетском проспекте

Сумма ущерба была определена по результатам экспертиз, заявил муж Сильвии Ашот. "Были проведены две экспертизы – независимая и назначенная судом, суммы ущерба определены примерно одинаковые. Мы согласны с этой суммой. Должно быть справедливое решение. Мы будем бороться до конца. Мы приехали сюда после землетрясения в Армении, обосновались, купили помещение для магазина", - сказал он "Кавказскому узлу".

По словам пострадавшей Елены Голосовой, при взрыве в доме были разрушены две квартиры ее семьи. "Я хочу, чтобы все виноватые в этом деле ответили за свои противоправные действия, виновных определит суд", - сказала она "Кавказскому узлу".

Женщина отметила, что у нее не было прописки в доме и ей не выплатили компенсации. "Но сертификат на жилье мы получили, купили квартиру", - добавила она.

Защита считает, что вины их подзащитных во взрыве дома нет

Юраслав Бабаян вину не признает, сообщил "Кавказскому узлу" его адвокат Игорь Власов. "Он считает себя невиновным, он номинальный собственник помещения, - рассказал адвокат. – Помещение павильона, откуда велись коммуникации, за несколько лет до случившегося было передано предприятию, руководителем которого был его отец. Юраслав работал на этом предприятии юристом".

"Получением документов занимался Юраслав Бабаян, поскольку был собственником павильона. Кроме него эти документы никто получать не мог. Юраслав понимал, что все идет законно, у него даже в мыслях не было, что будут какие-то незаконные действия. Все действия, чтобы водопровод был проведен законно, были проведены", - считает он.

По его словам, подсудимый Лексункин не убедился, что нужно получение разрешения администрации на проведение трубопровода, при этом на руках у него была топосъемка. "Возникает вопрос – соответствовала ли она действительности. Уровень грунта и размещение трубопровода не соответствовали, хотя она была получена в год трагедии. Вопрос в том, вносились ли в нее изменения в случае повышения грунта, увеличения подушки асфальта, ведь годами происходило наложение грунта. Это уже вопрос к организации, которая топосъемку выполняла", - заявил Власов.

Среди четверых погибших один сотрудник горгаза, который погиб в ходе ремонтных работ, отметил он. "Нужно было эвакуировать людей, отключить газ, электричество, это прописано в их инструкциях. Они отключили газ, который находился в трубопроводе среднего давления. Бытовой газ, который проходил по дому, не был отключен вообще. Люди готовили пищу, работали телевизоры, каждый жил своей жизнью", - рассказал защитник.

Находящийся под домашним арестом Юрий Бабаян рассказал "Кавказскому узлу", что "газовики пришли, закрыли газ и начали копаться". "Я подошел к их старшему и спросил: "А не надо ли попросить людей, чтобы вышли из дома?" - рассказал Бабаян. - Он сказал, что ничего не надо. Я спросил, не нужна ли помощь. Он сказал: "Вы только мешаете, уходите". Я с сыном пошел домой, примерно через полтора часа произошел взрыв".

Юрий Бабаян признает вину в том, что вызвал Лексункина для проведения работ. "Я нашел его по объявлению. У него был аппарат, который показывал куда бурить. Он сказал, что отвечает за свою работу. Сына моего даже свидетелем нельзя считать, он ничего не видел и не знает. Единственно – он был собственником павильона", - пояснил подсудимый.

Владимир Лексункин "признает вину в части, что не были оформлены все документы для того, чтобы он производил работы", сообщил "Кавказскому узлу" его адвокат Александр Адамчук.

По словам защитника, в материалах дела написано, что загазованность проверяли в замочной скважине. "Горгаз работал два часа, только потом взорвался дом. Должны были открывать окна, балконы, делать принудительную вентиляцию, но не делали. В 12.30 они уехали, через полчаса взорвался дом. А вину возлагают на людей, которые незаконно работали. Да, незаконно работали, пробили трубу, но кто не устранил дефект? Причинно-следственная связь не в том, что труба была пробита на улице", - считает Адамчук.

Он сообщил, что требовал привлечь к уголовной ответственности сотрудников экстренных служб, но получил отказ. По его словам, представители горгаза проходят по нынешнему уголовному делу как потерпевшие.

Комментариями от представителей горгаза относительно позиции подсудимых и их защиты "Кавказский узел" пока не располагает.