Волгоградцы почтили память жертв расказачивания

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Участники акции в Волгограде вспоминали сегодня погибших казаков, рассказывали о своих родственниках, пострадавших в годы ленинских и сталинских репрессий. В акции памяти приняли участие 137 человек.

Жители города и области собрались сегодня в Центральном районе, чтобы отметить 99 годовщину начала массовых репрессий против казачества. Утром в храме Иоанна Предтечи протоиерей и духовный наставник волгоградского казачества, отец Олег Кириченко отслужил панихиду по жертвам антиказачьих репрессий. Позже прошел крестный ход от храма к Дворцу профсоюзов.

В акции приняли участие 137 человек, сообщили представители организаторов.

Подобные акции проходят ежегодно с 2013 года, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" атаман Волгоградского казачьего округа Александр Кривенцев.

Александр Кривенцев рассказал о судьбе своей семьи. В годы Гражданской войны его родственники покинули хутор Кардаил, располагавшийся в Хоперском округе. Семья переехала на юг Воронежской губернии.

"Почему бежали и скрывались — неизвестно. Тайна, покрытая мраком. Сейчас пытаюсь выяснить судьбу своих родственников, историю своей семьи. Ничего о них неизвестно", - сказал Кривенцев.

"Там еще пять человек родились. Родителей загнали в шахты. На Урале я видел все. Дети умирали от голода. Марков, был такой мужик, отвозил на телеге мертвых детей на кладбище и в общую яму сбрасывал их тела", - рассказал Виталий Дрючек.

Атаман рассказал о своем старшем брате и сестре. Во время войны, когда они были подростками, они работали на фабрике — шили одежду солдатам. "Работали круглые сутки, ночевали на фабрике, жили впроголодь", - сказал он.

Участники акции рассказали об условиях возрождения казачества

Почетный атаман станицы Зацарицынской, пенсионер Петр Ерошенков рассказал о своих предках. Семьи его дедов были многодетными - более 20 человек в одной семье. Семья Ерошенковых жила в хуторе Ильменевский на территории современного Кумылженского района. В первые годы после Гражданской войны из четырех дедов двое пропали без вести.

Нереестровый казак из Урюпинского района сорокалетний Анатолий Лобачев также считает, что возрождение казачества должно начинаться с изучения историй семей и восстановления семейных казачьих традиций.

"Мои родители переехали из хутора в Урюпинск в 1960-х годах и стали жить обычной городской жизнью. Отец, уже в старости, стал часто вспоминать свое казачье детство, стал восстанавливать казачьи традиции в семье — от кулинарных до православных. Я был всегда ему в этом помощником" - рассказал Анатолий Лобачев.

Он отметил, что, судя по рассказам его бабушки, семья в годы Гражданской войны и во время раскулачивания в 1930-х годах не пострадала, "так как прадеды воевали в Красной армии и один из них, дед Матвей, был коммунистом и "активным участником колхозного строительства"".

Пенсионер Николай Захаров, прибывший на акцию из Волжского, не имеет отношения к казачеству, но поддерживает движение за возрождение казачества в крае. Он приехал с другом казаком.

"Я не казак. Мои родители из Сибири. Мы приезжие. Но я знал репрессированных казаков, которые у нас ссылку отбывали, раскулачили их. Они с донской какой-то станицы. Очень дружные люди были. Стояли друг за друга горой. Мы в школе дружили, помогали друг другу и в школе, и потом, когда в техникуме учились. Говор у них был такой мягкий. Вспоминали часто свой Тихий Дон. До слез их было жалко. Голодали они. А родители их на лесоповале работали. Мой отец там бригадиром у них был", - вспоминал Николай Захаров.

"В 1919 году массовым репрессиям подверглись ряд станиц и хуторов. Там, по показаниям свидетелей, ежедневно умерщвлялось по 50 человек, в том числе, убивали невинных детей и стариков. Затем процесс расказачивания постоянно эволюционировал — то большевики поворачивались лицом к казачеству, то ужесточали свой режим по отношению к ним. В зависимости от ситуации. Но 1919 год был самым кровавым", - сказала Ольга Рвачева.

Она напомнила, что реабилитация казачества началась с принятием закона РСФСР от 26 апреля 1991 года "О реабилитации репрессированных народов". Статья 2 закона относила казачество к числу народов, "в отношении которых по признакам национальной или иной принадлежности проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида, сопровождавшаяся их насильственным переселением". По словам историка, возрождение казачества в Волгоградской области началось в начале 1990-х годов.

"На первом этапе было мощное движение снизу. На основе раненой памяти казаки пытались вернуть свою историю, свои традиции. Стали массово появляться общественные казачьи организации. В конце 1990-х годов к процессу возрождения казачества подключилось государство. Было образовано реестровое казачество. Деятельность казаков стала иметь законодательную базу (ФЗ РФ от 5 декабря 2005 года "О государственной службе российского казачества", - прим. "Кавказского узла")", - рассказала историк.

"11 января 1919 года был принят декрет о продовольственной разверстке зерновых культур и фуража. Этот декрет положил начало первому массовому ленинскому голоду. А 24 января того же года последовало постановление, подписанное Лениным, Свердловым и Бронштейном-Троцким по расказачиванию ("Директива о расказачивании", - прим. "Кавказского узла"). Эти два события наложились друг на друга и привели к плачевному итогу. В начале 1920-х годов первый советский голод в Поволжье привел к гибели шести миллионов человек. При этом на казачество, входившее в Нижнее Поволжье, наложились и голод, и мероприятия по расказачиванию. Расказачивание привело к гибели еще четырех миллионов человек", - рассказал волгоградский историк.

По словам историка, это была "страшная трагедия в истории казачества".

Напомним, когда в 2015 году обсуждался законопроект о поддержке казачества в Волгоградской области, критики законопроекта указывали, что в нем недостаточно конкретных предложений по мерам возрождения казачьей культуры, а также закон не учитывает казаков, не включенных в реестровые казачьи общества. При этом реестровое казачество, объединенное в казачьи общества, не включает в себя большинство представителей казачества, в том числе женщин-казачек, отмечали участники обсуждения.