Отец Асхаба Албакова заявил в суде о невиновности сына
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Асхаб Албаков, обвиняемый по делу "орджоникидзевского джамаата", не имеет отношения к изъятому у него силовиками оружию, рассказал отец мужчины Суланбек Албаков.
Как писал "Кавказский узел", Северо-Кавказский окружной военный суд рассматривает дело девяти жителей Ингушетии, которых обвинение считает участниками незаконного вооруженного формирования "орджоникидзевский джамаат", 15 августа. На заседании суда 31 октября выступил свидетель - один из силовиков, участвовавший в обыске в доме подсудимого Багаудина Опиева. Опиев на заседании обвинил силовиков во лжи.
По делу "орджоникидзевского джамаата" обвиняются Лечи Гадамаури, Асхаб Албаков, Зелимхан Амриев, Акроман Бузуртанов, Багаудин Опиев, Тимур Матиев, Илез Торчхоев, Джохар Цечоев и Илез Цечоев. Обвинение считает, что Гадамаури руководил созданием НВФ и всем "сунженским сектором", а остальные восемь подсудимых присоединились к "джамаату" с 1 марта 2014 года по 31 декабря 2015 года. Гадамаури, Албаков и Амриев вину частично признали. Бузуртанов, Матиев, Торчхоев, Опиев и Джохар Цечоев вину полностью отрицают.
Сегодняшнее заседание в Северо-Кавказском окружном военном суде началось с разрешения ходатайства адвоката Багаудина Опиева Инны Зыковой, которая попросила признать недопустимым доказательством экспертизу наркотика, найденного силовиками в доме Опиева. Защитник обратила внимание, что цвет и вес изъятого порошка в экспертизе различаются, гособвинитель заявил свои возражения. Суд решил, что даст оценку этому доказательству уже при вынесении приговора, передал присутствовавший на заседании корреспондент "Кавказского узла".
В зал суда был приглашен отец Асхаба Албакова Суланбек Албаков, житель Сунжи, пенсионер. Все подсудимые встали, когда пожилой человек вошел в зал, и стояли до окончания допроса свидетеля. Суланбек Албаков сообщил суду, что помимо своего сына косвенно знает Лечу Гадамаури, так как по работе знаком с его отцом и, "возможно, мог видеть" его самого.
Отвечая на вопросы адвоката Асхаба Албакова Елены Минкиной, мужчина рассказал, что приобщенный к делу в качестве вещдока карабин СКС еще 19 лет назад был подарен ему другом. Суланбек Албаков показал оригинал лицензии на оружие. "Карабин хранился в сейфе в моей комнате, ключи всегда хранились у меня. У меня 14 внуков, и мало ли куда они залезут. Даже сейчас ключ от этой комнаты при мне!" - заявил свидетель, показав всем присутствовавшим в зале небольшой ключик. Албаков-старший отметил, что ни он сам, ни его сын Асхаб не стреляли из этого карабина, а участковые, которые проверяли лицензию на оружие, никаких нарушений его хранения не замечали.
Также Суланбек Албаков подтвердил, что с 1989 года владеет птицефермой, расположенной на территории молочно-товарной фермы по улице Новой Дружбы в Сунже. "Я являюсь владельцем птицефермы, там находятся материальные ценности. Она все время закрыта, там находится здоровый пес-волкодав, которого мы кормим каждый день," - рассказал свидетель.
Допрошенный 17 октября военнослужащий Лом-Али Мудаев заявил, что он вместе с силовиками участвовал в обыске в заброшенной пристройке птицефабрики, где были обнаружены "два цинка с патронами и автомат с двумя магазинами".
Асхабу Албакову ключ от фермы, по словам отца, никогда не выдавался, собаку кормил младший сын. Никаких запрещенных предметов, в том числе оружия или боеприпасов, на ферме не хранилось, заверил мужчина. Он добавил, что постоянно инспектировал территорию своей птицефабрики.
"Они взломали замок и делали там свои действия, но не там, где собака была, а там, где каморка", - сказал Суланбек Албаков, отметив, что посторонним на территорию проникнуть затруднительно - она огорожена двухметровым забором, а поблизости расположено много жилых домов. О том, что силовики нашли на ферме оружие, Суланбек Албаков узнал от своего брата Магомеда Албакова. "В той каморке стояли сверлильный и точильный станки, я ими пользовался топор заточить и еще что-то. Мне известно, что там был изъят автомат, но слишком новенький, слишком чистый", - заметил мужчина.
Также от брата Суланбек Албаков узнал об обыске в "Исламском магазине", где раньше работал его сын Асхаб. "Если честно, я до сих пор не понимаю, зачем Асхаб туда поехал и открыл магазин [по просьбе участкового]. Он не находился там 40 дней, работал в это время на заправке. Участковому я бы сказал: "Я там 40 дней не был, зачем мне ехать и открывать?" - с укоризной произнес Суланбек Албаков.
Согласно зачитанному ранее протоколу осмотра магазина на улице Свердлова в городе Сунжа, там были изъяты "кофемолка, аммиачная селитра, вещество серебристого цвета, дверной звонок "Эра", кнопка беспроводного звонка, две батарейки Duracell, две упаковки спичек, системный блок компьютера и граната-"хаттабка". Гособвинитель также огласил явки с повинной жителей Ингушетии Зелимхана Хациева и Рамзана Халдыхроева: Хациев заявил, что Асхаб Албаков вручил ему "сумку, в которой находились автоматический пистолет Стечкина, пистолет Макарова, 25 патронов, три гранаты Ф-1, три взрывателя УЗРГМ и пустые магазины к пистолетам", а Халдыхроев сказал, что это происходило в его присутствии.
Жители Ингушетии Зелимхан Хациев и Рамзан Халдыхроев свидетелю Албакову оказались незнакомы, и черную сумку с надписью "спорт" он у сына никогда не видел. "Мне об этом неизвестно. Если бы я знал об этом, я бы не допустил", сказал отец Албакова.
Гособвинитель в свою очередь огласил протокол допроса Суланбека Албакова в ходе следствия. Он зачитал фрагмент со словами свидетеля о том, что Асхаб Албаков, "возможно, проник в комнату и воспользовался карабином". По мнению прокурора, этот момент серьезно противоречит сегодняшним показаниям Албакова-старшего. Суланбек Албаков подтвердил, что давал такие показания, но подчеркнул, что ничего не утверждал. "Возможно" - это не утверждение. Они [следователи] посеяли во мне сомнения", - сказал пожилой мужчина, добавив, что сейф с оружием никогда не взламывался.
После допроса свидетеля адвокат Багаудина Опиева Инна Зыкова заявила объемное ходатайство об исключении протокола опознания своего подзащитного секретным свидетелем под псевдонимом "Карина". Аналогичное ходатайство заявил защитник Акромана Бузуртанова: адвокаты отметили, что "Карина" сперва утверждала, что не видела большинство подсудимых, а через несколько месяцев, уже после их задержания, изъявила готовность их опознать. Также защита попросила приобщить к делу положительную характеристику на Асхаба Албакова от имама мечети, которую он посещал, и копию свидетельства о смерти отца Акромана Бузуртанова.
Защита указала на неправомерность доказательств
Адвокат Асхаба Албакова Елена Минкина по итогам заседания отметила, что приобщение к делу карабина Албакова-старшего неоправданно. "Приобщенный в качестве вещественного доказательства карабин – это гражданское оружие, хранящееся в сейфе. Он нигде ни разу не демонстрировался в качестве оружия, ни в каком налете это оружие не участвовало, оно даже не стреляное. Доказательство должно быть относимым, допустимым, то есть привязанным к какому-либо из эпизодов дела, а здесь этого нет. В данном случае отца Албакова после задержания сына попросили привезти карабин, установили, что он является гражданским оружием, все документы на него имеются - и все равно приобщили как вещдок", - сказала защитник корреспонденту "Кавказского узла".
Адвокат Багаудина Опиева Инна Зыкова в свою очередь заявила, что опознание по фотографии нарушает нормы уголовно-процессуального кодекса. "По фотографии проводятся опознания трупов, или же если человек сильно изменил внешность - так, что вживую узнать невозможно. Нам понятно, что засекреченный свидетель "Карина" не допрошена - люди сидели в СИЗО, их можно было вживую опознать. Если "Карина" боялась за себя, они могли провести опознание в условиях, исключающих видимость опознающего. Следователь, если он на это пошел, должен был указать причину, почему он проводил опознание по фотографии", - прокомментировала ходатайство адвокат Зыкова.
Следующее заседание, на котором планируется допрос подсудимых, начнется 14 ноября в 14.00, суд планирует начать его с допроса Лечи Гадамаури. В качестве зрителей на процессе сегодня присутствовали только мать Асхаба Албакова и корреспондент "Кавказского узла".