Журналист - брат террористу. В болезни виноват тот, кто ставит диагноз?
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Теракт в Театральном центре ушел в прошлое, боевики убиты, "альфовцы" похвалены, подсчитаны погибшие заложники. Их называют жертвами захвата, хотя точнее было бы - жертвы освобождения. Пришла пора делать оргвыводы.
Собственно, их уже делают. Первый - это три миллиарда рублей, дополнительно переданные для спецслужб. Сколько им отпускалось до того - тайна. Что улучшится от этих новых денег? У сотрудников появятся квартиры. Повлияет ли это на борьбу с террором? Ну... ведь в каждой квартире есть сортир...
Второй вывод - решение не отдавать тела погибших боевиков родственникам. Как это будет останавливать террористов - неясно и вообще больше похоже на месть.
Третий, и самый главный вывод: бороться надо не только с террористами, но и с прессой. И этот вывод не нов.
Во время первой чеченской войны, когда федеральные войска потерпели поражение, журналисты наряду с "продажными" политиками были названы "похитителями победы". Считалось, что Мовлади Удугов переиграл пиарщиков из Министерства обороны, перетянул основную массу журналистов на свою сторону, а уж те постарались, чтобы общество сочувствовало исключительно чеченским повстанцам.
Ко второй войне были сделаны надлежащие выводы. Прессу отсекли от военных действий, тем, кто не понял государственной установки, объяснили подоходчивее. Примеры тому - аресты в Чечне Андрея Бабицкого, а затем Анны Политковской. Журналисты стали выезжать на специальные экскурсии к местам боевых действий под присмотром военных, а независимые расследования сменились материалами, подготовленными пресс-службами ФСБ, МО и Генштаба.
Соответствующие установки получили и редакторы изданий; наиболее строптивых урезонивали с помощью механизма, который деликатно назывался "спор хозяйствующих субъектов". Те журналисты, кто еще недавно ратовал за мирное разрешение чеченского вопроса, стали "мочить террористов" на экранах и газетных страницах.
Военного успеха это не принесло, но популярность второй, "путинской", чеченской кампании в обществе долго не спадала.
Теракт в Театральном центре вновь поднял тему: журналист - главный враг антитерроризма. Собственно, претензий две: первая - журналист склоняет обывателя к сочувствию террористам, а следовательно, действия властей все менее популярны в обществе; вторая - журналисты выступают в качестве информаторов террористов, сообщая им о планах спецслужб.
На этот раз к уже давно существующей практике решили приделать законодательные подпорки и внесли поправки в законы о СМИ и о борьбе с терроризмом. Теперь запрещено разглашать приемы и тактику проведения контртеррористической операции; сведения, создающие угрозу жизни и здоровью людей, оказавшихся в зоне проведения операции; данные о сотрудниках спецподразделений; информацию, служащую пропаганде или оправданию экстремистской деятельности, Что касается второй части этих запретов, то она предназначена не для борьбы с терроризмом вообще, а специально обслуживает только нужды чеченской войны. Характерно, что любые другие проявления терроризма, помимо чеченского, никогда не влекли за собой гонения на журналистов. Их освещение не считалось вредным, а озвучивания требований - пропагандой.
Чечня - другое дело. Меры, которыми в мятежной республике наводится конституционный порядок, давно вышли за всякие пределы законности, а запрет на информацию, якобы оправдывающую экстремизм, это и есть запрет на сведения о военных преступлениях и их виновниках.
Первой жертвой новой тенденции оказалась газета "Версия". В отношении нее УФСБ Московского военного округа проводит следственные мероприятия. И хотя повод для этого - статья, опубликованная еще в мае, но главный редактор "Версии" Рустам Арифджанов считает, что ФСБ интересует не столько статья, сколько источники информации газеты.
В "Версии" уверены, что обыск и изъятие документов из офиса газеты предотвратили появление четырехстраничного отчета с подробностями операции по освобождению заложников на Дубровке. Согласно данным "Версии", число погибших заложников значительно превышает официальную цифру.
Российские власти хотели бы распространить практику такого ограничения сведений и мнений и за пределы России. Посольство России в Германии направило руководителю германского телевидения ARD Фрицу Плайтгену письмо, в котором выражено недовольство тем, как СМИ Германии освещали ситуацию в Театральном центре на Дубровке.
Все это пока выходит за рамки применения новых поправок, но точно описывает тенденцию и вскрывает их подлинную суть.
Опубликовано 21 ноября 2002 года