Мертвые и безмолвные. Ведя свою собственную "войну с террором", Путин атакует российские СМИ
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
У коллектива еженедельника "Версия" был сенсационный материал. Они провели 10 дней, без устали освещая одно из крупнейших событий, происходивших на их памяти: захват Театрального центра в Москве, драматически закончившийся штурмом российского спецназа с использованием нейтрализующего газа, из-за которого погибло более ста человек.
То, что они печатали, выглядело убийственным разоблачением: рассказы очевидцев о мертвых и полумертвых заложниках, уложенных друг на друга, обвинения в том, что ни одна из жертв не получила своевременной медицинской помощи, и сообщение о том, что использовавшийся газ был не гражданского, а военного назначения. И, наконец, "Версия" планировала опубликовать утверждения одного неназванного правительственного чиновника, заявлявшего, что количество погибших значительно больше официально заявленных 119 человек, и достигает около 300 жертв.
Москва полнится такими слухами, и "Версия" собиралась их опубликовать. Но вскоре после того, как материал ушел в печать, в офис газеты в центре Москвы ворвались восемь следователей. Это были офицеры Федеральной службы безопасности, преемницы советского КГБ, во главе которого когда-то стоял президент Владимир Путин. "Они забрали компьютер нашего корреспондента, - сообщил нам по мобильному телефону главный редактор "Версии" Рустам Арифджанов, вместе со своими коллегами наблюдая, как агенты рыскали по офису. - Теперь они уносят наш сервер".
Было ли это неуклюжей попыткой изъять информацию под удобным предлогом? Служба безопасности заявила, что этот обыск был связан с рассказом о коррупции в ФСБ, опубликованном пятью месяцами ранее. Однако сторонники версии заговора (и родственники погибших заложников) могут думать совсем иначе. После штурма захваченного театра возникло очень много вопросов, оставшихся без ответа. Почему операция по захвату здания не была лучше спланирована? Почему там не было бригады экстренной медицинской помощи для быстрой доставки пострадавших в больницы? Вскоре после освобождения чиновники из системы здравоохранения заявили, что у них не было антидота для спасения жизней невинных пострадавших заложников. Через несколько дней власти стали утверждать, что антидоты были. Тогда почему они не были использованы? Также есть вопросы и о количестве погибших: соответствует ли оно информации, заявленной властями, или же превышает официальные потери? В конце прошлой недели семьи "пропавших" людей всё ещё разыскивали своих родственников по больницам. "Человек не может просто исчезнуть, - говорит друг 29-летнего мужчины, бывшего заложником в театре. Его жена уже нашлась. - Но где же он сам?"
В большинстве стран мира подобные вопросы вызвали бы огромный скандал. Но не в путинской России. Если обвинения "Версии" подтвердятся, то обыск в офисе газеты показывает, насколько далеко власти готовы идти, чтобы запугать средства массовой информации. Что касается самого Путина, то он до сих пор является героем дня. Он сумел отвести или заглушить критику, одновременно укрепив имидж решительного, волевого руководителя.
Отчасти это произошло потому что Путин многое усвоил из уроков гибели ядерной подводной лодки "Курск" два года назад. Тогда Путин последовал неправильному совету взять отпуск в разгар кризиса; телевидение показало его реакцию на произошедшую катастрофу: он прокомментировал её, будучи одетым по отпускному. В этот раз он отменил все зарубежные поездки и не покидал Кремль. В первый раз ему удалось поспать - "всего несколько часов", по словам его помощников - больше чем через сутки после захвата театра. После штурма он выступил по телевидению. "Мы не смогли спасти всех, - сказал он. - Простите нас".
Однако он не извинился за то, что смерти были вызваны газом, а его спецслужбы и цензоры, похоже, настроены сделать так, чтобы ему и не пришлось за это извиняться. В газете "Версия" был проведен обыск. Министерство печати временно запретило вещание регионального телевизионного канала во время противостояния - вероятно для того, чтобы запугать других журналистов. Ведущая независимая радиостанция "Эхо Москвы" была вынуждена удалить со своего вебсайта интервью с одним из террористов. А частная телекомпания "НТВ" нажила себе проблемы после того, как поздно ночью выпустила в эфир расшифровку беседы Путина с двумя министрами, которая, по сообщению компании, была получена после анализа официальной съемки их встречи в Кремле и применения метода чтения по губам. В конце прошлой недели российские власти были настроены ужесточить закон, ограничивающий свободу прессы в освещении случаев терроризма. В следующий раз, возможно, трудные вопросы будет задать гораздо сложнее, не говоря уже о получении ответов на них.
Кристиан Кэрил и Ив Конант, "Newsweek", США
Опубликовано 06 ноября 2002 года