Правозащитники заявляют о разочаровании деятельностью Абдулатипова на посту главы Дагестана
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Нарушения прав человека, усиление давления на салафитскую общину, формирование народных дружин – таковы неудовлетворительные итоги деятельности Рамазана Абдулатипова, который ровно год возглавляет Республику Дагестан, считают представители правозащитного центра "Мемориал", международной правозащитной организации Human Rights Watch, Международной кризисной группы и правозащитной организации "Матери Дагестана".
28 января в отставку с поста главы Дагестана ушел Магомедсалам Магомедов, указом президента России исполняющим обязанности главы республики был назначен депутат Госдумы РФ от партии "Единая Россия" Рамазан Абдулатипов. 8 сентября 2013 года на XXVII сессии Народного собрания РД Рамазан Абдулатипов большинством голосов (86 из 88 депутатов парламента) был избран главой Республики Дагестан.
Денисенко: силовики все чаще нарушают законы в республике
В 2013 году ситуация с правами человека в республике ухудшилась, считает представитель правозащитного центра "Мемориал" в Дагестане Елена Денисенко. "В этом году в действиях силовиков появились такие новшества, как подкидывание "поясов шахидов" девушкам, взрывы домов без проведения КТО - якобы там были обнаружены взрывные устройства, которые уничтожены путем подрыва на месте. Похищений, по моим наблюдениям, еще больше, нам было подано не менее 20 заявлений, но люди стали бояться обращаться в правозащитные организации, это очень заметно. Появились негласные списки салафитов. У меня на руках такой список из Губдена, в нем 64 человека. Кто их составляет, неизвестно", - заявила в интервью корреспонденту "Кавказского узла" Елена Денисенко.
По данным представителя ПЦ "Мемориал", сотрудники правоохранительных органов все чаще нарушают в республике законы. "В октябре 2013 года в Махачкале прошли массовые задержания в халяльных кафе, всех посетителей сфотографировали, взяли отпечатки, парня, который снимал происходящее, избили в здании РОВД. То есть все стало намного хуже", - считает Елена Денисенко.
Граждане в республике "подчас находятся между двух огней". "С одной стороны боевики, например, могут забрать машину, угрожают убийством семьи, и на этой машине совершить преступление. С другой стороны, правоохранительные органы в первую очередь ищут хозяина машины и, как правило, впоследствии обвиняют его в преступлении. Реальных преступников никто не ищет", - отметила Елена Денисенко.
В течение 2013 года правоохранительные структуры Дагестана предприняли ряд действий репрессивного характера, что способствовало нагнетанию напряженности, росту уровня недовольства со стороны строго практикующих мусульман. В число таких действий входили массовые задержания мусульман для проверок документов, изъятия у них образцов ДНК, проверки и закрытия мусульманских кафе, детских садов, учебных заведений, ограничение доступа в мечети. "Кавказский узел" представляет своим читателям хронику событий.
Исаева: Абдулатипов обязан реагировать на обращения граждан
Лидер правозащитной организации "Матери Дагестана" Светлана Исаева также считает, что ситуация в сфере соблюдения прав человека в республике не улучшилась. В то же время она указывает, что это происходит из-за "федеральной политики".
"Мы знаем, что эти формуляры спускаются из федерального центра – любыми путями недовольных здесь усмирить. Или уничтожить, если усмирить не получается. Эта машина запущена давно. Но все же, как глава республики Абдулатипов обязан реагировать на обращения граждан. Но до сих пор мы не видели никакой реакции", - заявила в интервью корреспонденту "Кавказского узла" Светлана Исаева.
Сокирянская: власть в Дагестане стала менее открытой для гражданского общества
Борьбу в Дагестане с клановостью и коррупцией, преступностью во власти среди положительных итогов первого года правления Абдулатипова назвала руководитель российского представительства Международной кризисной группы (МКГ) Екатерина Сокирянская.
"Были правильно поставлены очень жесткие диагнозы и предприняты первые шаги на этом пути. Мы помним громкие аресты, отставки глав администраций, смену чиновников разных ведомств. Было ощущение, что наконец-то долгожданная борьба с коррупцией началась. Однако год спустя можно констатировать, что кампания не получает логического развития, во всяком случае относительно борьбы с кланами. Мы видим, что два клана – оба даргинские - были отстранены от власти, а все остальные остались на месте. По сути, не изменились правила игры", - отметила Екатерина Сокирянская.
Ранее в Дагестане существовала особая система выборов – национально-территориальные округа, квотирование мест в парламенте. Аварцы традиционно получали пост президента, даргинцы – спикера парламента, а премьер был кумыком, рассказал в апреле 2009 года в интервью "Кавказскому узлу" бывший тогда главой Дагестана Муху Алиев. В 2006 году федеральный центр привел избирательную систему республики в соответствие с общероссийской.
"Понятно, что сразу демонтировать клановую систему невозможно, она укоренилась в обществе и отчасти его стабилизирует. Но и затягивать этот процесс нельзя, тем более учитывая этнический аспект вопроса. Дагестанские кланы, конечно, не только этнические. Но когда борьба с кланами происходит этноизбирательно, это неизбежно приводит к некоторому смещению этнического баланса в республике. В последний год стали больше недовольны кумыки, вокруг вопроса восстановления Ауховского района тоже чувствуется возросшая напряженность", - заявила в интервью корреспонденту "Кавказского узла" Екатерина Сокирянская.
Говоря о борьбе с терроризмом, эксперт указала на то, что за год были "свернуты все мягкие меры, которые опробовались в республике" и которые "уже давали результаты".
"Я уверена, что эффект от этих действий постепенно увеличивался бы, в особенности в сочетании с правильными шагами Абдулатипова по очищению власти, обелению экономики, увеличению собираемости налогов и в целом оптимизации системы госуправления. То есть развитие "мягких мер" и повышение эффективности государственных институтов в долгосрочной перспективе привели бы к ощутимым положительным результатам. На мой взгляд, через несколько лет можно было бы минимизировать основные причины, подпитывающие конфликт, и во многом решить проблему вооруженного подполья. Но, к сожалению, мы видим, что от этих мер полностью отказались", - сказала Екатерина Сокирянская.
По словам эксперта, власть ничего не сделала для того, чтобы возобновить диалог между суфиями и салафитами, свернутый после убийства Саида Афанди Чиркейского в Буйнакском районе Дагестана 28 августа 2012 года. "Была одна встреча Рамазана Абдулатипова с лидерами двух направлений в исламе, но она носила скорее протокольный характер, за ней не последовало никаких реальных действий по налаживанию диалога", - считает Екатерина Сокирянская.
Руководитель российского представительства Международной кризисной группы также считает, что в Дагестане "были свернуты все проекты умеренных салафитов".
"На сегодняшний день мы можем констатировать, что после года "усилий" силовых структур в этом направлении все проекты умеренных салафитов были свернуты – закрыты школы, медресе, было беспрецедентное давление на правозащитные организации, в том числе на организацию "Правозащита". Мы знаем, что ее представительница в Буйнакске сейчас под судом, как говорят правозащитники, по очевидно сфабрикованному делу. В домах у ее сотрудников прошли обыски, за сопредседателями организации вели неприкрытую слежку. Очень многие умеренные лидеры салафитов, с которыми, собственно, и начинали вести диалог, сейчас находятся за пределами России", - отметила Екатерина Сокирянская.
Эксперт обратила внимание на массовые аресты в мечетях, халяльных кафе, в отдельных городских кварталах. "В ленинкентской салафитской мечети конфликт до сих пор не разрешен. Хотя молиться там больше не запрещают, но жители сообщают, что по пятницам силовики по-прежнему забирают оттуда прихожан. Для чего это делается? Непонятно. Сложно представить, какие результаты можно получить вследствие таких массовых задержаний, кроме радикализации общины? Были зачистки в Гимрах, Буйнакске, сейчас приходит информация, что в разных населенных пунктах членов салафитской общины заставляют подписывать документы о том, что они не будут выезжать за пределы региона во время Олимпиады или предупреждают о невозможности выезда. Подобные действия, безусловно, не способствуют нормальным межконфессиональным отношениям в Дагестане, гражданскому миру", - констатировала Екатерина Сокирянская.
В 2013 году в Дагестане было не менее шести случаев, когда благодаря переговорам силовиков с предполагаемыми боевиками из зон проведения КТО выходили женщины, в том числе с детьми. Такие случаи были зафиксированы в Махачкале 20 марта (вышли пять женщин и один ребенок), в селении Согратль 24 апреля (две женщины и ребенок), в Хасавюрте 20 мая (одна женщина и ребенок), в поселке Альбурикент 13 июля (две женщины и трое детей), в Буйнакске 20 августа (одна женщина), в поселке Семендер 16 ноября (женщина и ребенок).
Тревожной тенденцией эксперт также считает то, что Рамазан Абдулатипов "активно поощряет народные дружины".
"У государства должна быть монополия на насилие. В Дагестане предостаточно силовых структур с большими штатами. Если навести в МВД порядок, его сотрудники вполне способны обеспечить безопасность. Мы видим, какая ситуация сложилась в Хаджалмахи, где дружинники вмешиваются во внутриконфессиональный конфликт, жители Ленинкента заявляли, что в конфликте вокруг мечети участвовали дружинники. Мы знаем, сколько в Дагестане очагов напряженности, и религиозных, и этнических, связанных с земельными конфликтами. В таких условиях создавать по сути парамилитарные образования – это значит закладывать мину замедленного действия, которая может взорвать ситуацию в случае любой эскалации", - убеждена Екатерина Сокирянская.
За этот год власть стала менее открыта гражданскому обществу, считает глава российского представительства МКГ.
"При прежнем руководстве неправительственным организациям, по моим впечатлениям, было легче взаимодействовать с членами правительства. Вице-премьеру Ризвану Курбанову при необходимости можно было позвонить на мобильный, он достаточно активно вмешивался в ситуацию, особенно, когда похищали людей. Вводил ситуацию в правовое русло. Сейчас правозащитникам звонить некому. Мы с коллегами пытались встретиться с Рамазаном Абдулатиповым летом, но он был занят. Очень надеемся, что следующая наша попытка будет удачной, и он согласится нас принять, тем более что в своем послании президент говорил о необходимости взаимодействия власти и гражданского общества", - отметила Екатерина Сокирянская.
Локшина: власти в преддверии Олимпиады были обеспокоены происходящим в регионе
Рамзан Абдулатипов, как классический чиновник, назначенный федеральным центром, решает в регионе задачи, поставленные перед ним Кремлем, считает программный директор Human Rights Watch по России Татьяна Локшина.
"В качестве главного приоритета рассматривалась борьба с терроризмом и улучшение ситуации с безопасностью. Можно, наверное, говорить о том, что с тех пор, как Дагестан возглавил Абдулатипов, гораздо больше власти в регионе получили силовики. Более того, совершенно очевидно, что от подхода "мягкой силы", который использовался в Дагестане во времена правления предшественника Абдулатипова, отказались в пользу модели "грубой силы" – жесткой "чеченской модели". В долгосрочной перспективе это для Дагестана крайне разрушительно, потому что толкает людей в руки боевиков", - считает Татьяна Локшина.
При Магомедсаламе Магомедове велся диалог с салафитами, их включали в обсуждение важных вопросов, на каком-то уровне давали доступ к принятию решений, считает эксперт. По мнению Татьяны Локшиной, данные шаги были важны с точки зрения достижения стабильности в регионе.
"Но, видимо, проблема была в том, что мягкий подход приносил позитивные результаты достаточно медленно, а власти в преддверие Олимпиады в Сочи были крайне обеспокоены происходящим в регионе, интенсивностью деятельности вооруженного подполья и просто сменили модель для достижения результатов с точки зрения подавления подполья", - заявила в интервью корреспонденту "Кавказского узла" программный директор Human Rights Watch по России.
Среди возможных позитивных моментов Татьяна Локшина указывает на попытки Абдулатипова бороться с клановостью, коррупцией и первые успехи в этом направлении, которые завоевали ему определенную популярность.
В то же время Абдулатипов свернул процесс адаптации бывших боевиков в Дагестане, отметила Татьяна Локшина.
"Комиссия по адаптации, созданная при его предшественнике, сначала не могла похвастаться серьезными успехами с точки зрения возвращения из леса боевиков – речь шла о пособниках и даже не о совсем пособниках, но со временем она набирала обороты. Ей стали доверять, под гарантии комиссии стали сдаваться реальные боевики, при том, что у нее не было никакого юридического мандата. Под конец деятельность ее была парализована из-за демонстративного отсутствия сотрудничества со стороны силовиков – прокуратуры, МВД. Но ее можно было бы воскресить при наличии политической воли", - считает эксперт.
В соответствии с указом №264 бывшего президента Дагестана Магомедсалама Магомедова от 2 ноября 2010 года, в республике была создана комиссия при президенте по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни бывших боевиков. В последующем были созданы аналогичные комиссии городского и районного уровня. Однако 22 февраля врио президента Дагестана Рамазан Абдулатипов заявил, что комиссия по адаптации боевиков, действующая в Дагестане, сыграла свою роль, но она была незначительной. Он положительно оценил претворенную в жизнь идею, но высказал мнение, что в Дагестане должна появиться другая комиссия, которая будет заниматься не только адаптацией боевиков, но и профилактикой экстремизма.
"К сожалению, Абдулатипов, придя в Дагестан, эту комиссию решил закрыть и пообещал открыть другую комиссию, которая будет гораздо более эффективной. Но на самом деле она действует в обстановке такой чрезвычайной секретности, что у нас нет никакого представления о том, что она делает. Судя по всему, она не делает ничего. Никаких свидетельств активности у нас нет", - сказала Татьяна Локшина.
Хотя год является недостаточным сроком для оценки изменений, происходящих в республике, промежуточные итоги можно подвести, считает директор Центра исламских исследований Северного Кавказа, публицист Руслан Гереев.
"Здесь десятилетиями все разлагалось, формировалась теневая экономика, весь налоговый потенциал уходил в отдельные карманы. С приходом Абдулатипова мы видим перелом, который происходит в связи с ликвидацией этноклановых структур, выведением экономики из тени - это и является приоритетом. Разумеется, подавляющую работу делают федеральные органы. Москва является серьезным катализатором поддержки Рамазана Абдулатипова в нашем субъекте. В каком направлении будет Дагестан и другие субъекты развиваться дальше – будет ясно после Олимпиады", - резюмировал Руслан Гереев.