Комментарий МИД Республики Абхазия в связи с постановлением Совмина иностранных дел Европейского Союза по странам Южного Кавказа.
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".
Министерство иностранных дел Республики Абхазия внимательно ознакомилось с Постановлением Совета министров иностранных дел ЕС по странам Южного Кавказа, в котором подтверждена приверженность ЕС участию в урегулировании конфликтов и обеспечении стабилизации обстановки в регионе, а также стремление ЕС к усилению взаимодействия с абхазским и югоосетинским обществами.
Следует, в первую очередь, отметить, что невозможно стремиться к обеспечению «большей видимости» ЕС в Абхазии и Южной Осетии, а также «приступать к трансформационной работе», не проявляя уважения к политическому выбору, сделанному народами этих независимых государств. Вопреки декларируемой цели «приблизить» к себе граждан Абхазии и Южной Осетии, ЕС лишь отдаляет их от себя посредством дискриминационной визовой политики. Приходится констатировать, что за последние годы Европа стала как никогда закрытой для граждан Абхазии.
Вызывает сожаление, что министры иностранных дел стран ЕС приветствуют неэффективную и политизированную грузинскую стратегию по т.н. «вовлечению» Абхазии и Южной Осетии. Такие заявления лишь дискредитируют собственно европейские планы по взаимодействию с Абхазией. Становится все сложнее отличать европейские интересы в отношении Абхазии от интересов тбилисских властей. Отсутствие явной разницы в европейских и грузинских подходах – препятствие на пути к улучшению отношений между ЕС и Абхазии.
Пока европейская стратегия «взаимодействия без признания» на деле будет означать «максимум непризнания и минимум взаимодействия», уровень поддержки в абхазском обществе любых европейских инициатив в отношении Абхазии будет оставаться крайне низким. Все более сложной задачей становится укрепление доверия между Абхазией и Европейским Союзом, зачастую занимающим однозначно прогрузинскую позицию.
Военное присутствие России, по поводу которого министры ЕС выражают озабоченность, воспринимается гражданами Абхазии в качестве единственной реальной гарантии их безопасности. Упорное нежелание Грузии подписывать с Абхазией и Южной Осетией юридический документ о неприменении силы убеждает граждан Абхазии и Южной Осетии в наличии реваншистских намерений у тбилисских властей. Любые «прочные гарантии безопасности», предлагаемые к обсуждению на Женевских дискуссиях, должны базироваться на учете мнения Абхазии и Южной Осетии как сторон в конфликте и легитимных субъектов переговорного процесса.
Мы положительно оцениваем роль Женевских дискуссий по безопасности и стабильности. Для нас очевидно позитивное значение регионального формата европейского присутствия, выраженного в мандате Спецпредставителя ЕС по Южному Кавказу. Однако несомненно и то, что существенный прогресс невозможен, если во главу угла переговоров и любого иного политического взаимодействия ставится восстановление «территориальной целостности» Грузии. Подобная политико-правовая заданность переговорной стратегии со стороны западных коллег является главным тормозом в деле урегулирования конфликтов.
Тем не менее, несмотря на различие позиций, все еще существует некоторое пространство возможностей, способное вывести отношения между Абхазией и ЕС на более конструктивный уровень. Мы с удовлетворением констатируем, что исполнительная власть Европейского Союза не использует навязываемый Грузией термин «оккупированная территория» в отношении Абхазии и Южной Осетии. Мы также приветствуем содержащийся в Постановлении призыв к властям Грузии способствовать интеграции беженцев в местах их нынешнего проживания на территории этой страны.
Абхазия является частью Европы. Мы готовы к взаимодействию с теми субъектами европейской и мировой политики, которые занимают, по меньшей мере, нейтральную позицию относительно политико-правового статуса Абхазии. К сожалению, судя по общему пафосу Постановления Совета министров иностранных дел ЕС, упорная приверженность мифической, не существующей в природе «территориальной целостности Грузии» все еще довлеет над умами европейских политиков. Лишь избавление от этих ненужных комплексов прошлого может на деле способствовать позитивной роли ЕС как в Абхазии и Южной Осетии, так и в регионе в целом.
2 марта 2012 года